– Судя по тому, в каком настроении они отсюда уехали, – присвистнув, прошептал Петр, – им так и не удалось здесь ничего найти. Хотя они постарались, ничего не скажешь…
– Он просто не знал, в каком месте искать, – в тон ему ответила я. – Поэтому действовал, скорее всего, наобум. Как говорится, слышал звон, да не знает, где он. Он что-то узнал о секрете крестика, но, скорее всего, не знал, какой замок им можно открыть. Ничем другим я его варварских действий объяснить не могу.
– Он знал, что ищет, но не знал, где оно спрятано. Мы знаем где искать, но не знаем, что именно.
Обмениваясь подобными фразами, мы осмотрели каждый уголок комнаты, и прощупали каждую найденную нами икону. Ни одна из них даже отдаленно не подходила под наши требования. В основном это были маленькие с ладошку иконки, а одна – напротив, была тяжеленная и едва ли не в аршин длиной. Так что представить, что дед Павла Семеновича именно с ней в течение нескольких дней продвигался через вражеские редуты, было трудно. Он бы просто-напросто надорвался.
Осмотр гостиной также не дал нам никакого результата. Там в красном углу висело три небольших иконы, которые мы исследовали самым тщательным образом и повесили на место.
Мало того, что они были крохотные, но и написаны они были не менее пяти лет назад. А нужной нам иконе было по меньшей мере лет сто.
Для очистки совести мы прошлись по всему дому, осмотрели все кладовые и коридоры, и пришли к выводу, что или икона спрятана так надежно, что найти ее не сможет ни один непосвященный в тайну человек (например, закопана в саду), либо ее в настоящее время в доме нет. На это все у нас ушло несколько часов. И мы буквально валились с ног усталости.
За это время мы сожгли несколько толстых свечей, и все руки и часть одежды у меня были перепачканы воском. Кроме того в доме было очень душно, поэтому когда мы вновь оказались на свежем воздухе, то не могли им надышаться. И только через пару минут заметили, что с неба накрапывает неприятный холодный дождик, а в нашем бездомном положении это было совсем не к чему.
Оставаться в деревне нам было не только опасно, но уже и не имело смысла, поэтому мы поспешили покинуть ее, надеясь, что дождь не станет проливным. На наше счастье наши надежды оправдались. Хотя он моросил до самого утра и закончился лишь на рассвете.
Наши толстые монастырские одеяния к тому времени насквозь промокли и стали настоящими веригами. Они натирали кожу и оттягивали своей тяжестью мои не привыкшие к подобным нарядам плечи. Единственным преимуществом этой одежды было то, что под ее складками можно было спрятать не только заряженные пистолеты, но и меч-кладенец. А оружие мы на всякий случай с собой прихватили. Да-да, те самые пистолеты, которые принес мне Петр с места трагедии. И их тяжесть давала нам некое ощущение уверенности в собственных силах. Я давно заметила за оружием эту способность – передавать человеку часть своей силы и металлической самоуверенности.