– Валентина Николаевна! Позвоните ко мне домой! Мужу!
– Позвоню, само собой! – махнула ей Валентина, захлопывая дверцу. – Доктор, послушайте. У нее четвертые роды, срок около тридцати девяти недель. Но воды уже отошли, так что поезжайте как можно скорей.
Она зябко обхватила себя за плечи: холодно.
Парень махом стащил свою куртку-аляску, накинул на Валентину:
– Ради бога! Не бросайте меня! А вдруг она рожать начнет в машине?!
Губы у него дрожали и были совершенно белые от ужаса.
– Да нет, вроде не должна, – сказала Валентина не очень уверенно.
Маша вдруг закричала, да так, что вопль долетел сквозь дверцы и шум мотора.
Доктор схватил Валентину за руку, подтащил к «Скорой» и впихнул в салон. Она, впрочем, не противилась. Скорее наоборот. Когда женщина кричит вот так … тут уж не до споров. Надо действовать.
«Скорая» тронулась. Фельдшер, такой же молоденький, как и доктор, испуганно оборачивался с переднего сиденья.
– Боже мой, – пробормотал доктор. – Какой ужас. Я сегодня первый раз на выезде, вы представляете? Главное, молился: хоть бы не роды, только бы не роды, ну, вызвали бы на статус астматикус какой-нибудь, в этом я отлично разбираюсь, я пульмонолог! А тут… Нет, вот ирония судьбы, представляете?!
– Еще как представляю, – хмыкнула Валентина, ощупывая Машу, которая снова закричала, согнула ноги в коленях.
Она тужится! Конечно! Рукой Валентина чувствует сквозь ее штанишки голову ребенка.
Но специалисту по статусу астматикусу об этом лучше не знать.
– Скорей! – стукнула Валентина кулаком в пластиковую перегородку, отделяющую кабину от салона. – Сирену врубай!
Сирена взвыла, но Маша закричала еще громче.
Все точно так, как уже было когда-то давно: «Скорая» несется по центру дороги, машины разлетаются в стороны и жмутся к обочине, а когда какой-то неповоротливый троллейбус застопорил движение, водитель провел «Скорую» по газону.
Подъезд роддома… Слава богу!
– Носилки! – закричала Валентина, сбрасывая шубку на пол и выскакивая из салона. – Скорей! Надо ее внутрь занести. Нельзя ребенку на улице…
Ну, занести, слава богу, успели-таки. Но не более того. У дверей приемного покоя Маша родила свою нетерпеливую девочку. Прямо в свои штанишки и родила – счастье, что не на пол.
Конечно, Машу моментально погрузили на каталку, увезли вместе с ребенком. Шубу ее унесли в камеру хранения. Все было в полном порядке.
– Ой, девочки, – вздохнула Валентина сестрам из приемного покоя. – Ну и жизнь, да? Говорила я ей: ложись в роддом, не тяни. Нет же, нравится ей экстремалка. Первого ребенка родила на даче. Второго – на какой-то выставке, в художественном музее. Третьего – в гостях. Четвертого, считай, в машине… Где бы руки помыть?