Между прочим, хотя я живу от этого места всего лишь в трех кварталах, мне как-то удавалось не бывать здесь больше года, с той самой рождественской ночи, как мы гуляли тут под невероятными снежинками под ручку с Игорем, и я не представляла, вернусь домой живая, или человек, в которого я влюбилась до полной потери сознания, нежно прикончит меня в тихой, влажной, заснеженной, невероятно красивой тишине. До сих пор не знаю, чем бы все закончилось, не появись случайно двое знакомых, как не знаю, хотела бы я снова встретиться с Игорем или нет. И уж тем более неведомо почему, по какой прихоти судьбы я оказалась здесь именно сегодня. Вообще-то, из парка Пушкина это наикратчайший путь к моему дому. Но есть ведь и другие дороги, по которым я обычно и хожу… Я чуть не погибла тогда. Я чуть не погибла вчера. Странные совпадения.
Ну, видимо, хобби у меня такое.
Я бегу, думаю о всякой ерунде, а мне между тем надо озаботиться совершенно другими проблемами. И перво-очередная из них: что делать, если мой адресок и впрямь уже попал в милицейские ориентировки? Теоретически понимаю, что предполагаю слишком уж повышенную оперативность органов охраны правопорядка, но не могу избавиться от страхов, вбитых избыточным количеством прочитанных (да и написанных, чего уж там!) детективов.
То есть я допускаю, что вряд ли прямо-таки сидит в квартире или на лестничной площадке засада и ждет меня, навострив пистолеты (ну и ну, что ж ты порешь, писательница?!). И вряд ли они успели подговорить досужих соседей немедля настучать, когда я появлюсь дома. Но у меня в квартире есть собственный стукач. Это охранная сигнализация. Как только я позвоню на пульт, чтобы отключить ее, всем заинтересованным лицам станет известно: я вернулась. И если все же свора спущена с цепи, то незамедлительно появится один или несколько боевых ребят, чтобы взять меня под белы рученьки и вовлечь в узилище, спастись из которого будет уже не столь просто. А то и вовсе проблематично. Поэтому лучше перебдеть в мерах безопасности, чем недобдеть.
Перебдеть я намерена следующим образом: нашариваю в кошельке телефонную звонилку, которую приобрела на случай, если вдруг разрядится мобильник, и подхожу к автомату возле булочной. Набираю номер охранного пульта, говорю фамилию и код, прошу снять квартиру с охраны, а потом кладу трубку и иду к своему дому.
Но во двор я не захожу, а становлюсь на противоположной стороне, как раз на углу, так, чтобы мне было видно оба входа в наш двор. Если мои подозрения верны, то либо слева, либо справа подъедет милицейская машина и крепкие парни с непреклонными лицами ринутся во двор – брать опасную преступницу Ярушкину тепленькой. Тогда… тогда плохо. Мне только и останется идти сдаваться, пытаться объяснить необъяснимое и с пеной у рта доказывать свою невиновность. То есть делать именно то, что я намеревалась сделать перед тем, как встреча со зловещим проводником прервала мой благочестивый порыв.