– «Скорую» вызывали? – спросил Юрий. – Что же не открываете?
– Да я в ванной стирала, не слышала звонка. Колонка шумит, – сказала женщина, словно в доказательство вытирая фартуком мокрые руки.
– Стирали? – повторил Юрий. – А больной ваш спит, что ли?
– Да где там спать, стоит, стоит как пень! – с досадой сказала женщина, посторонившись и пропустив бригаду в прихожую. И тотчас взвизгнула вслед: – Куда не разувшись?! И в верхней одежде!
Юрий и Ваня на нее даже не оглянулись – шли и шли, не обращая внимания на ее причитания. Застенчивая писательница попыталась было снять туфли и курточку, но Юрий зыркнул на нее через плечо, и она одумалась, прошла «сквозь револьверный лай» в квартиру, вид которой ошеломил ее с первого взгляда.
Есть такие образные выражения: нигде ни пылинки, всё сверкает чистотой, как в операционной, – и тому подобное. Здесь налицо оказался тот самый случай. Кругом было не просто чисто – абсолютно, стерильно чисто! Самый воздух в этой крошечной, убого обставленной квартирке казался до блеска промытым. Ступить на пол было просто страшно – чудилось, так и увидишь, как с твоих туфель расползутся полчища микробов! Алёна даже сделала некое нервическое движение, пытаясь сбросить туфли, однако Юрий и Ваня бесцеремонно топали не разуваясь, ну, и Алёна тоже не стала. Лицо хозяйки недовольно передернулось, однако пришлось ей это стерпеть.
– Вот сюда, в дальнюю комнату проходите, – сказала она. – Он там стоит.
Дверь в дальнюю комнату была прикрыта.
– А дверь кто закрыл, вы или муж? – спросил Юрий, с любопытством косясь на хозяйку.
– Да ну, мне на все это смотреть тошно, – ответила она со злостью. – Ужас, не уберешься, там все пылью заросло!
– Ваня, открой, – сказал Юрий, отходя в сторону и оттесняя Алёну за свою спину.
Ваня в один прыжок оказался у двери и рванул ее. Вид у него при этом был совершенно как у бойцовского петуха, и Алёна подумала: а ведь ребятам из этой бригады, наверное, то и дело приходится попадать в нештатные, что называется, ситуации, поэтому Ванины мускулы частенько используются по назначению.
Впрочем, сейчас это был явно не тот случай. У мужчины, который стоял посреди комнаты, был вид пусть и угрюмый, но вполне смирный, вернее, отрешенный. Он таращился в стену прищуренными глазами и покачивался с пятки на носок.
При виде его Юрий, Ваня и Алёна сделали один и тот же жест: зажали пальцами носы.
Да… вот это запашок! То есть Николай Носачев из «Барбариса» по сравнению с этим небритым и немытым босоногим дяденькой в серой, давно не стиранной майке и жутких тренировочных штанах казался просто героем рекламы дезодоранта «Олд Спайс!»