Знаете, как это называется, дамочка? Пуганая ворона и куста боится, вот как!
Да, ворона – она ворона и есть. Не только сыр изо рта упустила, но и, кажется, обидела хорошего человека.
Не зажигая света, Алёна открыла балконную дверь и вышла на балкон как раз в ту минуту, когда Юрий спустился с крыльца. Она перегнулась через перила, собираясь его окликнуть и еще раз поблагодарить, как вдруг шелестящая ветром, пахнущая черемухой тьма около крыльца выкрикнула мальчишеским голосом:
– Эй ты, предатель! Я тебя убью!
* * *
Из полета моих мыслей
вокруг моего тела
Кому-нибудь из людей
Есть же люди в этой психушке?
От пациента Простилкина К.
В вашей лечебнице находится на принудлечении пациент Простилкин Константин с диагнозом шизофрения в какой-то там форме.
Находится в связи с тем, что числа несть подлецам.
Сначала я его сюда, потом он меня. Но его уже здесь нет, а я? Когда здесь не будет меня?
Разговор с лечащим врачом о выписке из больницы откладывается по причине заявления Простилкина, и это будет обсуждаться после окончания труда над мозаикой языков народов мира в русской орфографии-правописании.
В истории болезни Простилкина зафиксировано с момента помещения в больницу, что он открыл Тайну создателя Солнечной системы и планеты Земля посредством проникновения в структуру словообразования.
За период принудлечения Простилкину было задано Всего Семь Вопросов о состоянии психического здоровья.
Вопросов о заявлении по поводу открытия не было вообще!
Неужели я никому не нужен? Моя дочь…
Забыл.
Решетки, веревки, монеты, баксы…
Пиастры! Пиастры!
До свидания.
* * *
Алёна завизжала так, что даже покачнулась. Вцепилась в металлические балконные перила, и это холодное прикосновение разогнало красную пелену в глазах. Подавшись вперед, она смотрела вниз, во двор, туда, где только что стоял Юрий. Однако сейчас его там почему-то не было. Какие-то мгновения Алёна тупо вглядывалась в темный асфальт, кое-где освещенный фонарем и светом, падавшим из немногих бессонных окон, разыскивая на этом асфальте неподвижное тело Юрия и удивляясь, почему из темных зарослей, заполонивших дворик, доносятся треск и крики:
– А ну, стой! Ах ты… Стой! – И еще: – Алёна, что случилось?! – И снова: – Стой! – И снова: – Алёна, с вами все в порядке?
Не сразу она поняла, что призывы стоять и в самом деле доносятся со двора, а вопросы о самочувствии – с соседнего балкона. Повернула голову: сосед Сан Саныч простирал к ней руки, причитая:
– Да что такое, Алёна?!
Она всхлипнула – не то от страха, не то от смеха. Наверное, все же от смеха, потому что бояться уже было нечего: Юрий Литвиненко, живой и невредимый, вылез из кустов, сильным рывком выдернул зацепившуюся за что-то сумку, обобрал с волос древесный мусор, потом поднял голову и помахал Алёне: