В конце концов ее наручные часы пропикали десять, и Алена понеслась на шейпинг. Это было одно из самых любимых ее занятий, гарантия стройности и, по большому счету, красоты, а значит, стабильно хорошего настроения. Или хотя бы его видимости.
После интенсивного дрыгоножества и рукомашества, ощущая, как всегда, приятную усталость, Алена пошла в библиотеку. Она любила после шейпинга куда-нибудь пойти – потому что минимум три часа ничего нельзя есть, а дома ведь непременно потянет к холодильнику или вазочке с конфетами… Однако двери хранилища мудрости оказались заперты, и Алена мысленно схватилась за голову: совершенно забыла, что сегодня среда, последняя среда месяца, значит, в библиотеке санитарный день!
Ну и что, идти домой, искушаться калориями? А что еще делать? По магазинам бродить Алена терпеть не могла, так называемым шопингом занималась редко, но метко: только когда экстренно нужно было что-то купить. Тогда она, чуть ли не зажмурясь от отвращения, пролетала через магазин, хватала нужный товар практически не глядя, иногда даже без примерки. Правда, как ни странно, все всегда приходилось впору и выглядело на Алене вполне элегантно. Была ли в том заслуга Алены или одежды, неведомо.
В любом случае ни идти домой, ни заниматься шопингом сейчас ей совершенно не хотелось. Ей требовалось что-то… интеллектуальное, некое мыслительное усилие. Сюжет очередного романа застопорился после двухчасовой утренней работы, и она по опыту знала, что сдвигать его силком бессмысленно. Нужно категорически отвлечься от описания приключений перезрелой и неудачливой в личной жизни девицы, которая так хотела выйти замуж, что воспользовалась услугами брачного агентства… и едва не распростилась после этого с жизнью, потому что потенциальному жениху жутко понадобилась ее… Так вот, что именно понадобилось потенциальному жениху от перезрелой девицы, Алена никак не могла придумать. Квартира? Сберегательная книжка? Наследство, о котором барышня не знает? А может, просто-напросто ее запоздалая невинность?
Вообще сюжет был какой-то выморочный, пробуксовывал на каждом шагу, радости и вдохновения, блаженного трепета в груди и дрожания похолодевших пальцев не приносил. Может, она уже исписалась? Алена всерьез задумалась над неприятным вопросом, и радости ей такие измышления, конечно, тоже не прибавили. А тут еще занозой сидела в сознании мысль о том, как сейчас радуется Галя, уже узнавшая, конечно, от папеньки, что его скорострельному роману с занудной и чрезмерно взрослой писательницей пришел конец.