— Ну и что?
— Оказалось, он работал в Кабинете Министров, а машина ему не принадлежала. Мы поехали к нему домой и провели первичный обыск. И нашли фотографию этого самоубийцы и нашего Горохова. Полковник заявил, что это фальшивка. Звягинцев приказал отправить фотографию в лабораторию. А через полчаса к нам пришел Горохов и сказал, что вспомнил, где снимался с этим типом.
Сказал, что это случайная фотография, о которой он забыл. А лаборатория подтвердила, что фотография — фальшивка. Не было такой фотографии, подставить кто-то хотел нашего полковника. И тогда мы задумались, почему Горохов врет.
Свиридов нахмурился. Такие сложные задачи ему были не по силам. Там, где нужно было проявить ловкость и смелость, он был на высоте. А такие задачи были ему явно не по зубам. Но даже он понял, что произошло.
— Нужно идти в министерство, — неуверенно сказал он, — на прием к министру.
— А если меня убьют прямо в его приемной? Может, он сам давал санкцию на такую операцию.
— Что же делать?
— Не знаю. Вот поэтому я и стою с тобой здесь. Может, ребята помогут.
Ты им рассказал все, что я просил?
— Да, но их не было на месте.
— Как это?
— Их вызвали к генералу Панкратову. В комнатах сидел только Дятлов.
— Ты рассказал ему одному? — не поверил я.
— Да. Никого же не было.
— Я же тебя просил рассказать при всех. Вызвать их всех в коридор и там рассказать.
— Я и вызвал Дятлова. И все ему там рассказал. Как ты просил, — повысил голос Леня.
Я с шумом выдохнул воздух. Владик Дятлов. Он утром поехал с группой Зуева и Байрамова к дому Метелиной. И там был взрыв. Он потом нам рассказывал, что Зуев приказал ему не подниматься наверх. С одной стороны, как будто все правильно, он был ранен. Но с другой… Ведь только он знал точное время, когда они поехали к Метелиной. И сегодня он весь день сидел на телефонах. У него было достаточно времени звонить кому нужно. Он ведь даже раненый уходить не хотел.
Если это он, то все пропало. А если не он? Если я ошибаюсь, и Дятлов остался в управлении ради своих товарищей? Как же быть, как же выяснить, кто из ребят тот самый Иуда?
— А потом что было?
— Не знаю. Я рассказал и пошел к себе. Хотя нет. Потом Дятлова вызвали к Панкратову. Я видел, как он шел по коридору. А к нам пришел Краюхин и такой разнос устроил, что лучше не вспоминать. Чего ты так дергаешься? Влад хороший парень.
— А если это он? — спросил я, оглядываясь вокруг.
— В каком смысле?
— Посмотри налево, — мрачно сказал я, — нас засекли.
Там стояла машина, в которой сидели два «шкафа». Теперь никаких сомнений не было. Дятлов был сукиным сыном.