А когда взлетим, может быть, вы получите и вторую капсулу.
— Это несерьезно, Майский, — тяжело сказал Абуладзе, — генералы тут ни при чем.
— Мои люди наблюдают за всем происходящим на площади, — усмехнулся Аркадий Александрович, — они все видели. Генералы в обмен на капсулы.
— Тогда приготовьтесь умереть, — подвел итоги Абуладзе, — я ухожу.
— А население города? — гадливо улыбаясь, спросил Майский. — О людях вы не подумали?
— Хорошо.
— Я вас не понял.
— Хорошо. Я пойду поговорю еще раз.
— В последний раз, — разрешил Аркадий Александрович, — и на этот раз только на пять минут. Идите быстрее.
Время пошло. Абуладзе хотел что-то сказать, но, передумав, повернулся и начал спускаться вниз по лестнице. До комнаты, где сидели генералы, было ровно полторы минуты.
Но он не стал ничего говорить. Просто попросил генерала Лодынина проводить его обратно.
И, когда они вышли, сказал:
— Мы были правы, генерал. Они требуют, чтобы вы все четверо прошли к депутатской.
И там они передадут вам капсулы. Понимаешь, что это означает?
— Понимаю. Один из нас улетит вместе с ними.
— Тот, кто улетит, и будет настоящим организатором этого преступления. Его нужно остановить, генерал.
— Да, — выдохнул воздух начальник ГРУ, — хотел бы я посмотреть ему в глаза напоследок.
Они вышли из здания. Напротив стояли десятки машин.
— Иди спокойно, — посоветовал Абуладзе, — в одной, а может, и в двух машинах сидят их люди. И мы пока не знаем, в какой. Ты проверил заграничные поездки генералов?
— Конечно, проверил. Зароков в этом году был только в Монголии. Лебедев отдыхал в Болгарии и был на симпозиуме в Канаде. А Солнцев — только не удивляйся — был в Германии с группой наших экспертов. И знаешь, где именно? В Баварии.
— Ясно. У меня осталось около трех минут, генерал. Я должен подняться наверх и сообщить о вашем решении. Посмотри, кто из них будет колебаться, а кто пойдет без возражений.
— Этого нельзя делать, Тенгиз. Ты ведь понимаешь. Ему нельзя разрешить улететь.
— Ты же не знаешь наверняка, кто этот человек, генерал. Он гений, понимаешь? Он настоящий гений, если придумал и спланировал такую акцию. И он наверняка продумал все.
Все до самых мельчайших подробностей.
— Я возьму с собой пистолет, — решил Лодынин, — и тот, кто шагнет к самолету, будет убит. Пусть они потом убьют и меня.
— Это не выход, генерал. У меня осталось две с половиной минуты. Спокойнее, не оборачивайся. К нам идет кто-то из твоих людей. Не оборачивайся. За нами наверняка следят. Сейчас мы войдем в здание.
— Дурацкая ситуация, — пробормотал Лодынин, — чувствуешь себя полным идиотом.