Дамаск. 10 апреля 1997 года
Им удалось выбраться из центра города каким-то чудом. Сначала они уехали на такси на северо-восточную окраину города. Затем Алиса позвонила кому-то из местных жителей, который приехал и, ни слова не говоря, отвез в заброшенный дом, провел в подвал, где было достаточно светло, тепло и даже была еда.
Они понимали, что нужно переждать здесь несколько дней, пока сирийские полицейские не решат, что сумасшедшие туристы, оказавшие такое яростное сопротивление убийцам, по непонятным причинам сбежали из города и успели скрыться.
Но, с другой стороны, у них не было времени и они не имели права просто так отсиживаться в этом подвале. Положение, в которое они попали, оказалось весьма сложным. Паспорта, личные вещи, даже деньги остались в отеле. Правда, паспорта были на чужие имена, а деньги можно было легко вернуть, но это мало что меняло.
Уже когда они несколько пришли в себя, Алиса спросила:
— Как вы смогли так быстро все просчитать?
Они так хорошо маскировались, действительно чистили стекла номеров на каждом этаже, постепенно поднимаясь к нам.
— Американский стандарт, — усмехнулся Дронго. — В «Шератоне» жесткие правила, которые устанавливаются по всему миру. Окна чистят один раз в месяц. И уж никак не через пять дней. Когда вы мне сказали, что несколько дней назад чистили окна, я понял, что это подставка. И успел вас толкнуть.
— И довольно больно толкнули, — пожаловалась женщина.
— А вы хотели остаться за столом и превратиться в мишень для убийц? — поинтересовался Дронго.
— Кажется, нет, — призналась она.
— Вы хорошо стреляете, — похвалил он, — правда, слишком быстро и слишком хорошо. Она покраснела.
— Я не могу, как вы, все предвидеть, — заметила она, — это у вас вместо головы компьютер и вы можете даже в такой момент ранить убийцу, чтобы потом вытащить из него какие-нибудь сведения. Я в этот момент просто испугалась.
— Убитый вами нападающий вряд ли согласился бы с этим утверждением, — усмехнулся Дронго.
— Наверное, — засмеялась она, вытягивая ногу и морщась от боли, — у меня там, по-моему, синяк, — сообщила она.
— Снимите юбку и посмотрите, — спокойно предложил он ей.
Она удивленно посмотрела на него.
— Вы иногда меня поражаете, — призналась она, — но, может, вы действительно правы. В конце концов, вы уже видели мои ноги. Только отвернитесь, когда я буду раздеваться. Мне все-таки неудобно.