— Какой ужас, — она задохнулась от волнения, — кто это. Он может, сорваться вниз.
— Я не буду об этом плакать, — серьезно ответил ей «Дронго». — Он казнил больше людей, чем у вас пальцев на руках и ногах. Последним он убил нашего друга-дипломата. Как выдумаете? Может, мне обрезать веревку?
Араб молчал.
— Я так и думал. Он не знает английского. Скажите ему, что я сейчас обрежу веревку. Она перевела.
Халед-аль-Вали сдавленно закричал.
— Он умоляет этого не делать, — перевела Наиля, — неужели вы его так убьете. Какой ужас. Я начинаю вас бояться.
— Конечно нет. Спросите, кто его послал.
Женщина спросила. Халед, задыхаясь, начал ей отвечать.
— Он говорит, что является руководителем отдела партийной разведки. Очень важное лицо, просит отпустить его, обещает хорошо заплатить.
— Переведите, что если он не будет отвечать на мои вопросы, я обрежу веревку сразу.
Она исправно перевела.
— Да, да, он согласен, — снова перевела Наиля.
— Кто его послал?
— Его руководитель Мунир Шафки. Это очень известный человек,
— Что он знает о «Волке»?
— Он говорит, что ничего не знает. Просто несколько раз его видел. Говорит, что этого русского боятся все, такой он опытный и жестокий.
— Он не русский. Полуосетин-полуукраинец. Хотя правильно русский. Пусть так и говорит. Где можно найти этого «Волка»?
— Он не знает, но…
— Переведите, пусть вспомнит, иначе я действительно перережу веревку. Кстати, мне очень хочется это сделать.
— Да, да. Он говорит, что «Волк» будет завтра в Вавилоне, там открывается какая-то выставка или концерт. Я точно не поняла.
— Это он выбросил нашего друга из своего номера?
Халед, извиваясь, что-то говорил.
— Клянется, что ему приказали, говорит, что не виновен.
«Дронго» вернулся в номер. Второй араб, так и не пришедший в себя, тихо заснул. Он взял его за плечи и, отперев дверь, вынес в коридор, протащив к служебному лифту. Затем, вызвав лифт, втащил связанного агента в лифт и, быстро выйдя обратно, послал лифт на первый этаж, в кухню. После этого он вернулся обратно в номер.
— Что вы хотите сделать? — испугалась женщина. — А как по-вашему я должен поступить? — он достал нож выходя на балкон.
— Вы с ума сошли, — задохнулась она, — вы понимаете, что собираетесь сделать. Вас посадят в тюрьму.
— Никогда в жизни. Им не нужен скандал. Убить без шума могут, а сажать не будут, им же хуже будет. Посадили корреспондента независимой компании. После сегодняшнего убийства Ирвинга сюда больше вообще никто не приедет.
— Это… это… дикость, — крикнула она.
— Когда вы выдавали секреты военных заводов англичанам, вы считали это в порядке вещей.