— «Климат у нас нездоровый, и Дмитрий Алексеевич рекомендовал носить теплый шарф».
Сейчас, глядя на довольное лицо Олвинга, слушая его торжествующую речь, Дронго вспомнил об этих словах генерала и немного успокоился.
Он сел на кровать и отвернулся. Олвинг вдруг неприятно рассмеялся и, бережно взяв фотографию Греве, положил ее в карман.
— Меня вы больше не интересуете, мистер Фридман, — явно издеваясь, сказал он, — теперь вы будете беседовать только с господином Риггсом. Я все ответы уже получил. Кэвин, — обратился он к Риггсу, — пожалуйста, потом заезжайте ко мне, — и вышел из комнаты, хлопнув дверью.
Дронго даже не повернул головы.
— Вы хорошо держитесь, — услышал он голос англичанина, внимательно смотревшего на него, — но Олвинг прав. Мы полностью переиграли вас, Дронго. Хотя это еще не конец. Американцы попросили нас помочь им, и мы согласились на встречу их представителя с вами.
Дронго ничем не выдал своей радости. Наконец-то он узнает, ради чего его посылали в командировку. Даже Альфред Греве был лишь частью этой операции. Даже провал столь ценного агента не должен отвлекать его от сверхзадачи.
Однако сама встреча с представителем ЦРУ также не могла заменить дела, ради которого он добровольно шел на свой арест. Сверхзадача была настолько засекречена, что о ней знали только Дмитрий Алексеевич и тот человек, который передаст от него привет. Даже полковник Родионов не был посвящен в детали этой операции, даже сам Дронго.
— Кстати, — заметил Риггс, доставая трубку, — вы написали, что в Нью-Йорке встречались с Любарским, вашим связным, и Бетельманом.
— По работе, да, верно.
— А не по работе?
— Там все указано. Я ничего не скрывал. У меня в Нью-Йорке живет друг. И я там познакомился с одной молодой женщиной. Их имена и адреса есть в моих показаниях. Все, с кем я встречался в Нью-Йорке, там указаны.
— Верно, — кивнул Риггс, — только вы не знаете главного: кто убил Любарского?
Он внутренне напрягся. Несмотря на прошедшие месяцы, он по-прежнему помнил Лону и ее взгляд, брошенный на него перед отъездом. И «жучок», прикрепленный к столу, тоже помнил.
— Мистер Риггс, — устало сказал он, — я уже ничему не удивляюсь в своей жизни. Так кто убил этого старика?
— Ваш друг Эльдар. Кажется, его так звали, — ровным голосом сообщил англичанин.
— Не может быть! — Дронго задыхался. Значит, «жучок» в аэропорту поставила не Лона, а его бывший школьный товарищ, чтобы подслушать их разговор.
— Вы действительно ничего не знали? — участливо спросил Риггс, внимательно глядя на него. — Он всегда работал на КГБ. Управление «К», как и ваша Мария Грот. На его совести двое убитых в Дели. Но у нас не было доказательств. А сейчас есть. Почерк один и тот же. Выстрелы в сердце и в голову для надежности. Это был ваш друг, Дронго. Американцы уже потребовали его выезда из страны.