Мария посмотрела на него, ничего не ответив.
— Если все пройдет нормально, я выеду в Брюссель через два дня, — напомнил Дронго.
Официант принес заказ, бесшумно расставляя все на столе.
— У нас серьезные разговоры всегда в ресторанах, — улыбнулась женщина, тряхнув головой.
— Просто я люблю вкусно поесть. Ваше здоровье… Как вы думаете, она справится? — спросил он.
— Конечно, справится. Ей только пятьдесят три года. А она сидит одна дома. От такой жизни можно сойти с ума. Это просто подарок для нее, — серьезно ответила Мария.
Он сосредоточенно жевал. Кажется, впервые он начал понимать, что движет самой Марией в ее работе.
— Вы тоже? — наконец спросил Дронго.
— Не поняла, — хмуро сказала Мария.
— Вами тоже движет чувство одиночества? Простите, можете не отвечать, если вам не хочется.
— Хочется. — Она взяла бокал. — Ваше здоровье, Дронго, — сделала глоток. — Да, я тоже боюсь одиночества, — призналась Мария.
"Десять лет, — вспомнил он. — В восемьдесят втором убили ее мужа».
— Почему вы не вышли замуж? Вам тогда было двадцать четыре года.
— Мне было тогда очень больно, — чуть помедлив, ответила Мария, — я не могла просто нормально мыслить. После смерти мужа эта кровавая мясорубка меня доконала. Я ведь работала в штабе военной разведки. А потом стала снайпером. Через два года меня направили в школу КГБ, потом моя работа в управлении «К». Вы были правы, я действительно больше ничего не чувствую. Все чувства постепенно атрофировались.
Она достала сигареты, щелкая зажигалкой. К ним подскочил официант.
— Здесь нельзя курить, миссис, — быстро проговорил он по-английски.
— Оставьте, — попросил Дронго, доставая сто марок. — Вот штраф за ее курение. Вы же видите состояние женщины.
Официант денег не взял.
— Простите, мистер, — виновато пробормотал он, отходя от них.
— Мои вопросы вас расстроили, извините меня.
— Нет, при чем тут вы? — Мария махнула рукой, не переставая дымить. — Просто вы были правы сегодня утром. Я все понимаю. Но остановиться уже невозможно.
— Если бы во время нашей встречи с Либерман к ней заглянула контрразведка, вы правда стреляли бы в меня?
— Да, — сразу ответила Мария, — безусловно. У вас не было бы в таком случае ни одного и шанса спастись.
— Спасибо за откровенность. Значит, вы все-таки имеете инструкции на этот счет.
— Только ради спасения операции. А вообще я должна охранять вас.
— Своеобразная защита, вы не находите?
— Не знаю. Это меня не интересует. Официант принес мясо с гарниром.
— В разных странах мира, кажется, в Австрии и в Дании, я много слышал об убийце-женщине по кличке Кобра. Я представлял вас постарше.