Они провели его на второй этаж, и тут Трол стряхнул с себя руки Эдиса. Тот покорно отступил, бормоча что-то о том, что немедленно прикажет кому-нибудь из служанок приготовить горячей воды, а то, мол, «от господина от ран и крови не очень хорошо пахнет»… Трол согласился было на это предложение, но тут из комнаты, которую занимала Невета и которая оказалась напротив той, что занимал Трол, вышел Ибраил. Он был хмур.
Трол тоже помрачнел, он забыл о том, что собирался сходить к матери. И теперь опять оказался не в форме – слишком слаб. Тем не менее Ибраил позвал:
– Трол, войди-ка.
Трол попробовал стряхнуть руку Салфика, как до этого справился с Эдисом, но неудачно, возница куда лучше выполнял то, что считал своей обязанностью. Так вдвоем, плечом к плечу с возницей они вкатились в помещение, где на широченной кровати лежала Невета. Точнее, полусидела, опираясь спиной о подушки, и у нее в руках было что-то, что даже при значительном уважении к вещам можно было посчитать лишь половой тряпкой.
– Здравствуй, матушка, – сказал Трол, сделав усилие, чтобы его голос звучал вежливо и уверенно.
Невета кивнула. Ибраил вытянул в ее сторону руку.
– У нее в руках, Трол, рубище твоего отца, в котором он, похоже, сидел в подвалах замка и которым его каждый раз прикрывали после того, как затворяли кровь из вен. Ну, когда отбор крови прекращался.
Трол почувствовал, что у него вздулись желваки. Может быть, он зря предложил не добивать сдающихся людей Немилосердного?
– Что дальше? – кивнул Трол.
– Вот посмотри, – предложил Ибраил.
Он сделал над рубищем, которое Невета по-прежнему не выпускала из рук, несколько пассов, и вдруг вокруг грязной, потной и бесформенной тряпки появилось что-то похожее на легкое голубое сияние. А потом оно превратилось в облачко, которое вдруг загустело с одной стороны. И стало уже не голубым, а синим, почти как небо на востоке перед заходом солнца.
– Что это? – спросил Трол, не понимая, почему Невета не отпускает эту светящуюся тряпку из рук. И лишь спустя долгое-долгое молчание Ибраила догадался, что Невета попросту не видит ни этого облачка, ни тем более загустения его с одного края.
– На этой ткани осталась его кровь, – пояснил Ибраил. – Причем, что немаловажно, кровь, которую можно назвать условно живой. Она хоть и запеклась, но покинула его тело, когда он был еще жив. В принципе на этой крови, если соскоблить ее и разбавить водой, можно сотворить попытку магической атаки… Хотя для атаки на тебя нужно очень много крови, гораздо больше, чем можно собрать с этой ткани.