– Почему тебе показалось, что я из ментов? Ты что обо мне знаешь, Грохот? Я приблизил свои глаза к его лицу и стал смотреть сквозь его череп. Он струсил.
– Нет, – даже сейчас он не мог унять силищу своего голоса. – Я про тебя ничего не знаю.
– Тогда помалкивай. А то не будешь петь даже в лагерном хоре, просто не доживешь до той поры. – Я еще раз, уже не очень сильно, ударил его по уху и отошел. – Видите ли, господа сатанисты, хотя вы, по-моему, просто стайка испуганных дермецов и ничего больше, вам следует знать, что мне за вас обещали заплатить. И я согласился. Разумеется, такую сделку предложили не менты, а те ребята, которым вы несколько раз очень больно наступили на пятки и которые хотят прояснить это окончательно… Я звоню Делегатам.
С этими словами я вытащил свой сотовик и принялся бодро нажимать кнопки, выговаривая вслух те цифры, которые мне в припадке откровенности дал Колымников.
Но набрать весь номер я, разумеется, не успел. Среди сатанистов поднялась паника. Кто-то завыл, кто-то заорал на начальничков, чтобы те что-то сделали. Папа совсем обмяк и упал бы, если бы не был прикован к трубе.
Способность думать сохранил только Запамолов. Он орал:
– Тихо, тихо, сволочи!..
Постепенно установилась тишина, только мой телефон попискивал. Я усмехнулся и нажал на сброс. В трубке что-то треснуло, и послышался гудок свободной линии. Это пение, на самом деле не громче комариного писка, теперь звучало вполне доходчиво для каждого из этих бандитов.
– Послушай, Терминатор, – отчетливо и зло сказал Духовный. – Ты нас одолел, это правда. Но не все еще кончится, когда ты отсюда уедешь…
– Ты мне угрожаешь? – спросил я.
– Нет, я предлагаю тебе выкуп. – Он обвел всех своих нанизанных на отопительную трубу сатанистов, как не очень удачливый рыбак оглядывает свой кукан. В отличие от рыбака, этот кукан был почти полон.
– Что? Ты считаешь, я могу за твои деньги нарушить свое слово?
– Все зависит от суммы, – твердо проговорил Духовный. – Ради иной суммы стоит и нарушить.
Я сделал вид, что заинтересован.
– Сколько?
– Сто тысяч через неделю, и еще триста через месяц.
Я улыбнулся и обвел взглядом всех этих мужичков. Они были злыми, испорченными, многие из них не заслужили за всю жизнь ни единого доброго слова. Но сейчас их лица светились такой надеждой, что показались почти человечными.
– М-да, хороша была бы банда, если бы к правильному человеку попала, который выдрессировал бы, дурь выбил… Да, хороша банда, вот только руководители придурки.
Я стал снова набирать номер. Снова кто-то завыл.
– Я правду говорю. Мы заплатим, ты уходишь, если хочешь, с это шалашевкой, только нам один ключ оставляешь…