– Мне фонтан надо оштукатурить, – сказала она. – Знаешь, который возле дома. В трещинах весь.
– Тебе лично, что ли?
– Ну да. А кому еще?
– Но он же у вас общий! – возмутилась Юля. – Почему соседям дела нет?
– Дело им есть, – пожала плечами Вера. – У них денег нет.
– Ну, дорогая моя, уж это как в еврейском анекдоте: денег нет – не надо строить, – отрезала Юля. – Я на твоем месте так бы им и сказала.
Когда она изрекала какую-нибудь прописную истину в этом роде, черты ее лица становились еще резче, чем обычно. Юлина напористость вообще выражалась во всем: в интонациях, походке, жестах и в чертах лица тоже.
Пять лет назад, когда Сашка попал в тюрьму, этой ее напористости не выдерживало никакое начальство. Юля добивалась свидания с мужем даже тогда, когда все свидания вообще были запрещены по каким-нибудь объективным причинам. Никаких объективных причин, мешающих добиться поставленной цели, для нее не существовало. И на те тюремные причины она обращала не больше внимания, чем на карантин в больнице, где лежала недавно с аппендицитом их с Сашкой дочка Даша. В любое казенное заведение Юля входила, как нож в масло.
Она всегда точно знала, что кому положено и что не положено, и не было той силы, которая заставила бы ее нарушить собственные твердые представления о мироустройстве.
И как сказать такой женщине, что ты хочешь ездить на машине, на которую у тебя нет денег? Денег нет – не надо ездить.
В общем, о своей новоявленной мечте Вера тогда брату так и не сказала. Оставалось только злиться на себя за то, что она не отважилась сказать о ней и Кириллу.
И то, что он все-таки о ее мечте догадался, можно было считать феноменальным мужским качеством. Во всяком случае, ни у какого другого мужчины Вера больше подобного качества не встречала. Кирилл догадался об этом просто из воздуха!
Правда, позже, когда машина уже стояла у нее во дворе, а она, умирая от нетерпения, посещала ускоренные курсы вождения, Вера вспомнила, когда именно Кирилл мог понять ее желание.
Он тогда забрал ее после вечерних занятий, чтобы ехать вместе на прием в итальянское туристическое представительство. Поскольку Кирилл был связан с туризмом по определению своей работы, на подобные мероприятия его приглашали часто, а он уж приглашал на них и Веру.
«Интересно, с кем он раньше ходил?» – думала она.
Но, впрочем, всерьез Вера об этом не размышляла. В конце концов, Кирилл тоже ни разу не спросил ее ни о бывшем муже, ни о мужчине, от которого она в семнадцать лет родила сына. Возможно, он считал, что она от бывшего мужа и родила. Про Кирилла Вера знала, что к своим сорока пяти годам официально женат он не был ни разу. А расспрашивать его о женщинах, с которыми он встречался, спал или жил, она не считала правильным. Да и не очень они ее интересовали, его прошлые женщины.