Он поставил кофейник на пол у дивана и вышел из комнаты со словами:
– Сейчас чашку принесу.
Принес он только одну чашку на небольшом блюдце – серебряную, граненую, очень изящную.
– А ты разве не будешь? – спросила Аля, глядя, как он надавливает на пресс кофейника, наливает кофе.
– А я кофе вообще не очень, – покачал он головой. – Водки выпью, можно?
– Ну конечно, – улыбнулась Аля. – Ты же, кажется, и не пил всю ночь? Или менту взятку дал?
– Не пил. Ну, пива только бутылку, так его прибор не берет.
Края серебряной чашки были сделаны словно специально по форме губ, и пить из нее было приятно. Заметив, что Аля с интересом разглядывает ее, Рома объяснил:
– Это «Цептер», знаешь фирму такую? Они еще кастрюли продают, в которых все как-то там по науке готовится. Прямо у нас в супермаркете дистрибьютерша сидит, можно по каталогу заказать. Нравится?
– Нравится, – кивнула Аля, незаметно улыбнувшись его хозяйственности, которую она отметила еще в самом начале их знакомства.
Наверное, бар был в другой комнате; Рома вышел снова.
Аля пила кофе и оглядывала комнату – теперь она поняла, что это не гостиная, а спальня, только довольно большая. Собственно, оглядеть ее было так же нетрудно, как ее хозяина: облик становился понятен сразу.
Нельзя сказать, что мебель или другие вещи были нехороши или безвкусны. Но судить по ним об их владельце было невозможно, потому что изящество этих вещей обеспечивалось их ценой, а не вкусом хозяина. Они просто не могли быть плохими, потому что их цена переходила за тот предел, за которым красота уже оплачена дизайнеру.
Хорош был кожаный диван приятного светло-кофейного цвета, и такое же кресло, и шкаф – чуть более темный, из матового дерева, сохраняющего естественный рисунок. И ковер подходил по цвету – темно-коричневый, с длинным ворсом, – и тяжелые кремовые шторы. Но при этом во всей комнате не было ни одного предмета, который нельзя было бы увидеть в дорогом мебельном магазине, где для лучшей демонстрации гарнитуров устраивается подобие интерьера. Даже итальянское бра было в точности оттуда – изящная галогенная чаша. Точно такое же дорогое бра купила в подарок мама, когда впервые поехала в Тбилиси знакомиться с будущими родственниками.
Во всей комнате не было ни одной из тех милых мелочей, которые появляются только с присутствием женщины.
Вернувшись с бутылкой текилы и рюмкой в руках, Рома присел на край кровати. Его бедра больше не были обернуты полотенцем, он надел длинный халат из какой-то тяжелой золотистой ткани, похожей на парчу.
Аля почему-то не представляла, что текилу можно пить дома. Не из-за дороговизны этого напитка, конечно, а просто потому, что слишком уж недомашним он ей казался, слишком рассчитанным на тусовку.