Дз... Дззззззз...
Да что ж это такое! Кто ж еще-то может звонить?
– Але! – крикнула я в трубку и услышала тихий печальный голос:
– Маша, привет. Это Влас, – молчание – будто он чувствовал неловкость, будто долго не решался набрать мой номер, борясь в душе с самим собой, но все же позвонил, а теперь пожалел об этом.
– Привет! Как твои дела? – спросила я, чтобы поддержать разговор. Интересно, что он хочет от меня и почему всегда так бывает – то никого рядом (кроме Мнушкина), то вдруг сразу все объявляются? То густо, то пусто! Отчего Власу приспичило позвонить именно в тот момент, когда в моей жизни снова появился Алексей?
– Да так, – неопределенно ответил он. – Маш, можно я к тебе завтра заеду в обед?
– Что-то случилось?
– Поговорить нужно, – словно преодолевая себя, выдавил бывший муж. – Посоветоваться... А то мне не с кем...
– Хорошо, подъезжай, – растерялась я: Влас никогда не советовался со мной, он всегда все решал сам. Да и о чем со мной можно советоваться? Я была заинтригована.
– Спокойной ночи, – сказал он напоследок.
Но нет. На душе у меня, наверное, никогда не будет спокойно! До двух часов ночи в кромешной темноте я беспокойно прыгала на кровати с бока на спину и обратно – меня мучил ненаписанный план эпизода о помещении безумного ревнивца в психлечебницу и волновал вопрос, о чем безумный ревнивец из реальности хочет со мной посоветоваться.
* * *
На следующий день я встала слишком поздно – когда все население нашей необъятной и многонациональной столицы уже обедало. Я потянулась в кровати, выпростала сначала правую руку из-под одеяла, за ней левую, потом вскинула одну ногу высоко-высоко, к потолку, за ней другую. Конечности показались мне какими-то распухшими и порядком потолстевшими. «Нужна зарядка!» – решила я и забилась в конвульсиях, не сомневаясь, что именно таким образом люди и делают гимнастику по утрам для поддержания здоровья, укрепления организма и бодрости духа. Дергалась я до тех пор, пока не начала задыхаться с непривычки, после чего с час валялась без сил, уткнувшись лицом в подушку. Нужно давно было б уж встать и, приняв водные процедуры, приступить к написанию плана о том, как безумного ревнивца определяют в лечебное учреждение для психически больных, но что-то удерживало меня, не давало подняться с широкой мягкой теплой постели моей. «Что это? Уж не заболела ли я снова?» – гадала я вслух и тут поняла, что прощаюсь сегодня с одинокой холостяцкой привольной жизнью своей и просторной кроватью. Отныне в меня будет упираться локтями и коленками «лучший человек нашего времени», закидывать во сне куда попало руки, а то и ноги (не дай бог еще по лицу проедется!)...