– Я не писал. Эй, Корней, тебя, наверное!
– Кто это, Корней?
– Не знаю, Корней, какая-то Корытникова!
– Что ж ты, Корней, сразу-то меня не позвал!
– Вот, зову, Корней!
– Здравствуйте, Мария Лексевна! – радостным голосом поприветствовал меня другой Корней. – Это я вам писал!
– А вы Мухин или Пчелкин?
– Я – Пчелкин Корней, а Мухин – это мой сводный брат. Не сочтите за наглость, но я очень хотел бы с вами встретиться, Марья Лексевна. Можно просто Мария?
– Д-да, конечно, – запнулась я.
– Мария – вы мой кумир! Я сражен вашими «Записками»! Так, значит, вы с Икки – не художественный вымысел? Не представляете, как я этому рад! – Он тараторил так, что я даже слово вставить не могла. – После прочтения вашей книги мне открылся совершенно незнакомый до сих пор прекрасный, совсем иной мир женщин. Я даже не ожидал, что есть такие, как вы с Икки, – просто люди – человеки, так сказать, а не стервозные бабы, которые только о себе думают! У которых голова одними тряпками да побрякушками забита! Так вы не откажетесь со мной встретиться?
– Ну, давайте завтра в четыре часа, – и я, сохраняя чувство собственного достоинства в голосе, назначила ему встречу около ближайшего метро.
– Я вас узнаю! – как-то хвастливо заявил он. – Ведь на обложке книги есть ваша фотография – я каждую линию, каждый изгиб вашего тела наизусть выучил!
«Уж не маньяк ли он?» – пронеслось в голове.
– А вы-то как выглядите?
– Так я в письме написал – 35 лет, среднего роста, с русыми волосами, серыми глазами и шрамом на лбу. До завтра, – прошептал он и дал отбой.
Я немедленно перезвонила Икки и пересказала весь наш разговор с Корнеем.
– Так что завтра у метро он тебя ждет! – заключила я.
– Я не поняла что-то! А ты? Ты не пойдешь?
– Зачем? У меня работы выше крыши! Мне про безумного ревнивца надо писать! Ты просила позвонить – я позвонила. Мало того, даже свидание тебе устроила! Чего еще-то?!
– Интересно, а как я его узнаю?
– Я же тебе же русским языком сказала: ему 35 лет, он среднего роста, с русыми волосами, серыми глазами и шрамом на лбу!
– Это какие-то особые приметы для милиции! Он даже не сказал, как одет будет!
– Чем я могу тебе помочь? – Мое ангельское терпение было на исходе.
– Пойдем завтра со мной. Тебя-то он точно узнает – каждый твой изгиб изучил на фото. – Или мне показалось, или на самом деле в ее голосе прозвучали нотки ревности (наверное, все-таки показалось – ведь я пишу роман об этом разрушающем чувстве). – Ты нас только друг другу представишь и можешь идти на все четыре стороны!
– Ладно, – согласилась я, решив, что, вполне возможно, Корней Пчелкин – Иккина судьба.