Эта была страница из регистрационного журнала отеля «Пиппер» в Мехико, датированная 9 ноября 1940 года. На странице были только две подписи. Первая была Эмануэль Лопес, а ниже Мариен Лопес.
– Разве это не интересно, мистер Холман? – Рэнд залился смехом. – Что за отель это был! Знаете, я думаю, что провел здесь самую лучшую ночь в моей жизни, мистер Холман. То, что было прозой в течение трех лет брака, внезапно стало дико возбуждающим, когда ситуация изменилась. Надеюсь, вы простите меня, если я скажу, что этой ночью мы занимались любовью так, как никогда не делали до этого!
– На следующий день Мариен улетела в Нью-Йорк, а неделей позже вышла замуж за Акселя. У них была пышная свадьба, они пригласили две тысячи гостей. В течение пяти лет их семейной жизни я ни разу не видел Мариен и Акселя вместе. Он сделал так, что я был исключен из тех социальных кругов, в которых они вращались, но по теории вероятности...
– Мистер Рэнд, – сказал я, – пожалуйста...
– Мы продвигаемся вперед, не беспокойтесь! – кивнул он. Ну, месяцы проходили один за другим, и я услышал, что Мариен подарила Акселю дочь. Через три месяца мне позвонила Мариен. Она сказала, что Аксель в Канаде, и я должен тайно встретиться с ней в Сан-Диего той же ночью, так как это вопрос жизни и смерти. Я не поверил этому, но все же поехал.
– После смерти ее отца два года назад Мариен купила свой старый дом из чисто сентиментальных соображений, – он пустовал, по крайней мере, триста шестьдесят дней в году! Здесь мы и встретились. Она была с дочерью, которую они назвали Дженнифер. После того, как поиграл с ребенком, Мариен спросила, знаю ли я продолжительность беременности. Я на секунду подумал, что это шутка, но, увидев ее серьезное лицо, ответил – девять месяцев.
– Она сказала, что ребенок родился точно через девять месяцев и неделю после их женитьбы. Потом резко напомнила мне, что празднование развода было за неделю до их свадьбы. Иными словами, она не знала точно, чей это ребенок: мой или Акселя.
После десяти месяцев жизни с Монтегю Мариен сильно изменилась. Брак без любви, что может быть ужаснее! Она сказала, что хотела бы быть порядочной по отношению к нам обоим, но более важно обеспечить будущее ребенка.
Естественно, рождение ребенка было зарегистрировано. Дженнифер значилась дочерью Акселя и Мариен. Безумная идея Мариен заключалась в том, чтобы зарегистрировать ребенка во второй раз, назвав меня отцом. Я сказал, что все это абсурдно, она, должно быть, сошла с ума! Мы ссорились половину ночи, а кончилось, как всегда, – я уступил ей.