Белое бикини (Браун) - страница 39

– Слышал, что у вас самое большое колесо в мире, – сказал я.

– Это верно. Но оно не так уж велико. Хотите его посмотреть?

– Благодарю, – ответил я. – Как долго Дженни Холт вертела его для вас?

– Что за имя? – Он повертел головой. – Не слышал такого.

– Дженни Холт! – повторил я. – Как долго она была при колесе?

Он беспомощно покачал головой.

– Я не знаю Дженни Холт. Это дама?

– Вы по-настоящему глупы, Фаулер! – заявил я. – Ее настоящее имя было Дженни Монтегю – до того, как она вышла замуж за Федаро. Вы помните его?

– Джонни? – Он кивнул. – Мы уже говорили об этом.

– Верно, – кивнул я и стал ждать.

– Дженни, вы сказали? Вышла замуж за Федаро? – Он задумался на несколько секунд. – Дама, вертящая колесо?

– Или привлекающая сосунков, – кивнул я. – Не думаю, что вы сотрудничаете со мной, Ал.

– Могу ли я помочь, если вы держите свои карты закрытыми? – Он пожал плечами. – Не вопросы, а сплошные загадки. Как я могу сотрудничать?

– Много ли должен заведению Эдгар Рэнд?

Фаулер повернулся к мускулистому.

– Пойдите узнайте! – приказал он.

Я закурил сигарету. Скоро мускулистый повернулся и протянул Фаулеру листок бумаги.

– Двадцать восемь тысяч, – сказал он.

– Что он делал?

– Вы что-нибудь еще хотите узнать, мистер Холман?

– Все еще не вспомнили девушку по имени Дженни?

– Она не работала в моем заведении, – ответил он.

– Тогда давайте посмотрим на большое колесо.

Через пару минут я стоял в задней комнате и смотрел на величайшую рулетку в мире. Она была не так уже велика, но, как он и сказал, в большинстве своем рулетки невелики. Я подумал, что Дженни преувеличивала, когда сказала Питу Блиссу, что на ней можно заниматься любовью. Разве только делать это с какой-то очень новой техникой.

Я взглянул на колесо еще раз, потом беспомощно пожал плечами. Когда я повернулся, чтобы покинуть комнату, ко мне подошел Джо Кирк.

– Вы – почетный гость, Рик, – просто сказал он. – Мистер Фаулер велел оказать вам особое внимание.

– Все так добры сегодня, мистер Кирк! – сказал я язвительно. – Если только они перестанут лгать, то эту ночь надо будет запомнить.

– Я запомню это, малыш, – пообещал он мягко. – Сохраню на всю жизнь в моем сердце!

– Почему бы нам не выпить, Джо? – предложил я.

– Вы хозяин, мистер Холман.

Мы нашли свободный угол бара, и кипящая внутри Кирка ненависть вызвала во мне тяжелое чувство, словно кто-то бросил передо мной на ковер горящую спичку.

– Ну. – Я поднял бокал. – У вас есть тост, Джо?

– Какой вы пожелаете, мистер Холман?

– Может, мы выпьем за бедного Джонни Федаро, – сказал я. – Он, должно быть, самый несчастный парень в мире!