- Все логично, Эдуард Анатольевич. Поэтому я к вам пришел как к патриоту "Современника".
Неумывайкин испытывающе смотрел на него. Потом сморщил свои серо-буро-малиновые щеки и сказал:
- А знаете, капитан, если б вы ко мне не пришли, я, возможно, сам бы наколку в угро или РУОП анонимно кинул по этим делам. Так меня эти вонючки возмутили! Перешерстили театр, да еще и студию Олега Павловича Табакова, нашего старого артиста.
Кострецов, не сбавляя темпа, кинул еще один вопрос:
- Гриню Духа имеете в виду?
- Духа? Не знаю такого. Этот к делам причастен?
- Похоже, занимался угонами.
- Машины? - недоуменно вскинул брови Неумывайкин. - Это не моего класса. Грубо - я не уважаю. Я, капитан, негодую по поводу исчезновения орденов генерала Рузского. Благороднейший человек, театрам помогал, и рвань беспардонная так с его коллекционными вещами поступила!
Эдуард Анатольевич замолчал. Капитан понимал, что сдавать своих такому зубру нелегко, очевидно, никогда не приходилось. Кострецов помог:
- Вы хоть намекните.
Неумывайкин тряхнул седовласой головой, поднял арбузную свою физиономию.
- Стар я, чтобы, как девушка, намекать. Если базарю, то базарю за всю масть, - перешел он от волнения на феню. - Сука эта рваная - Федя Труба! Он, я не сомневаюсь, своих сявок кинул на брюлики актрис, а главное - на ордена. Слыхали о таком фармазоне?
- Нет. Но в оперразработках угро, наверное, фигурирует.
- Должен быть. Срок волок не раз. Специалист по орденам.
Капитан напомнил:
- Класса банды Тарасенко, что в восьмидесятых по Союзу шарила? У того под журналистов работали супруги Калинины.
Эдуард Анатольевич брезгливо скривился.
- Помню это дело. Я ж тогда на зоне был, туда подробнее доходит. Ну кем были эти молодые люди Калинины? Интеллигентные мокрушники. Да и пахан их Тарасенко - гусь лапчатый. Сгорели все, потому как он, бивень, замазанное у себя на коллекции держал. Это вор?! А Федя Труба - профессор, специалист. Сам уж давно на дела почти не ходит, у него учеников целый выводок. Ныне фарт на ордена. Границы открыли, так такие дореволюционные сокровища взад-вперед из России заходили. Тут и именное наградное оружие: золотое, осыпанное драгоценностями... Труба по всему этому товару лекции в МГУ может читать.
- А почему - Труба?
Неумывайкин усмехнулся.
- Как и многие кликухи, эту в насмешку приляпали. Когда повязали Федю впервые, он на киче под следствием по молодой расстроенности все причитал в камере: "Дело - труба". Сейчас он матерый, но конченый человек... Кокаинист. Очень дорогое удовольствие. Теперь Федя больше для его бесперебойности старается.