– Карунга! – позвал я громче.
– Да, господин? – Черное лицо повернулось ко мне.
– Ты сможешь развязать мне руки?
– Нет, господин. Убьют.
Логично. И винить-то его не в чем, несчастного толстяка…
Значит, этот вариант отпадает. Но и послушно ждать, пока нас доставят по месту назначения и передадут ребятам из контрразведки Нкелеле, я не собирался. Цивилизация… Как ты далеко! Сейчас бы холодного пива, тарань с икрой, а еще лучше закатиться в старый добрый «Алебастр» с его душераздирающей музыкой и кишащей ублюдками толпой, где я чувствовал себя куда спокойнее и органичнее… Вот и поездка в Африку. Чертов клерк с его съехавшими мозгами! Это он меня толкнул на сей необдуманный ход. Свинья, да и только.
Вспомнив об «Алебастре», я не мог отмахнуться и от воспоминаний о Шепе. Конечно, после эпохальной истории с НЕРвами в «Алебастре» он больше не сидел. Слишком заметная штаб-квартира. Я даже слышал пару раз, что Шептун отошел от дел, и, помню, подумал, что он правильно поступил.
А после этого – звонок в вертолет, «болид», странные советы…
Пошел дождь, сильный и теплый. Он барабанил по моей непокрытой голове, и через секунду я промок до нитки. Абе передал управление итальянцу и втащил меня в рубку. Там было не многим суше, потому что дождь лил сквозь разбитое лобовое стекло и дыры в потолке. Следом за мной в рубку забился Карунга, бросив свою стряпню.
– Это надолго, – заметил Абе, не убирая рук со штурвала, – Очень надолго.
– Ничего, – махнул рукой Мбопа, – так или иначе, а Нкхата Бэй нас ждет с нетерпением.
– Это как посмотреть.
Все обернулись и увидели толстяка Карунгу, который держал в руках автомат. Ствол его недвусмысленно был направлен прямо на генерала Мозеса Мбопу.
16. МОЗЕС МБОПА
Бывший лидер группировки «Независимые черные»
Черный кружочек маленького «хеклеркох» был направлен куда-то в район груди-живота. Калибр, кажется, 7,65. Скорострельный. И баланс неплохой. Один раз нажмет на курок, и у меня в животе дырка с кулак. Навылет. С такого расстояния прошьет, как иголка.
Ладони мгновенно вспотели.
– Таманский… Твоя работа? Таманский нерешительно кашлянул:
– Нет… Вроде бы.
– Вроде бы?!
– Я просил только руки развязать…
– Понятно. Слушай, толстяк…
Карунга зло оскалился:
– Я тебе не толстяк, обезьяна. И запомни. У этого оружия оч-чень чувствительный спуск. Одно движение пальцем, и я наделаю из тебя антрекотов.
– Карунга… – начал Таманский, но его грубо прервали:
– Заткнись! Ты ни черта не понял, придурок. По-твоему, Нуйома меня тебе просто на руки сбагрил? Избавился от толстячка…
Карунга захихикал, на миг даже показалось, что он сейчас щелкнет пустым магазином и заявит, что это была шутка. Глаза его сделались туповато-веселыми… Чтобы потом подернуться жестким холодом.