Оркестр оборвал мелодию. Танцевавшие стали рассаживаться по местам. К столу подошла Наташа Маковкина, а следом за ней - Звонкова.
- Ты, лапа, сегодня выступаешь как Анна Каренина, - глядя на Фросю, недовольно сказал Овчинников.
- И конец такой же будет? - хмуро спросила Фрося.
- Я до конца не читал.
Бирюков с Маковкиной переглянулись и улыбнулись. Звонкова сосредоточенно стала чертить пальцем на скатерти вензеля - в отличие от Овчинникова она была совершенно трезвой.
Подошла с полным подносом официантка. Поставила перед Овчинниковым графинчик водки, а перед Бирюковым и Маковкиной заказанный ими ужин. Овчинников мигом наполнил рюмку и размашистым жестом протянул Антону:
- Прими, шеф, штрафную!
- Через час на дежурство, - слукавил Антон.
- Подумаешь, беда. При твоей комплекции такая рюмашка что дробина в холку слона.
- А запах?
Овчинников на секунду задумался. Тут же сунул руку в карман и достал что-то похожее на дольку чеснока:
- Держи! Мускатный орех, зажуешь.
Бирюков засмеялся:
- Жевание не поможет. У нас с таким делом очень строго.
- Строже, чем у летчиков?
- Почти.
- Не завидую твоей службе. - Овчинников прищурился. - Ну будь здоров, шеф. - И одним глотком опорожнил рюмку.
- Домой мне надо, Анатолий, - сказала Звонкова. - Завтра на работу с утра.
- Я провожу.
- На такси сама доеду.
Овчинников встревоженно постучал вилкой по графинчику:
- Не забудь за это заплатить.
- У тебя одна забота.
- Забот много - денег нет. - Овчинников вторично наполнил рюмку и подмигнул Фросе. - За твой отъезд!
После ухода Звонковой Бирюков и Маковкина просидели в компании с Овчинниковым еще около получаса. Анатолий Николаевич, безостановочно каламбуря, с сожалением поглядывал на пустеющий графинчик.
Из ресторана Бирюков проводил Маковкину до ее дома, а сам пошел вдоль Красного проспекта. Ночной город сиял разноцветьем реклам и устало подмигивал окнами засыпающих многоэтажек. Дойдя до первого телефона-автомата, Антон набрал номер Зарванцева. Он выслушал около десятка продолжительных гудков, нажал на телефонный рычаг и, словно со злостью, резко накрутил диском цифры дежурного по управлению:
- Это Бирюков. Какие новости?
Дежурный чуть помедлил:
- Плохие. В Шелковичихе, недалеко от дачи Степнадзе, обнаружен труп Пряжкиной.
Глава XXVII
Заключение судебно-медицинской экспертизы Бирюкову удалось узнать лишь утром следующего дня на оперативном совещании у начальника отдела.
На мертвую Люсю случайно наткнулись отдыхающие горожане. В одних плавках и лифчике Пряжкина лежала, уткнувшись лицом в воду, на пологом берегу Ини рядом с проселочной дорогой, за которой в густом лесу возвышалась двухэтажная дача Степнадзе. Неподалеку от трупа валялись джинсы с надписью "Толя", разорванная на груди белая кофточка, бутылка из-под "Столичной" и консервная жестянка с остатками килек в томатном соусе. По положению тела создавалось впечатление, что Люся хотела искупаться в реке, но неожиданно упала в воду лицом и, находясь в сильном алкогольном опьянении, захлебнулась. Заключение медицинской экспертизы не исключало такую версию. Однако имелось и другое предположение: пьяную Пряжкину утопили, попросту говоря, окунув головой в воду. На эту мысль наводили два кровоподтека на затылочной части шеи, которую будто бы длительное время сдавливали пальцами.