- Больше о них ничего не знаете?
- Нет, товарищ Бирюков.
Антон почувствовал, как от длительного напряжения у него назойливо начинает ломить в висках. Тупая боль создавала тягостное чувство неудовлетворенности. Казалось, что в разговоре упущено что-то очень важное. С упорной настойчивостью Антон мысленно искал это "упущение", а Зарванцев между тем, словно умышленно отвлекая его, принялся рассуждать:
- Представьте себе, товарищ Бирюков, поначалу в случившемся с Саней Холодовой я подозревал Анатолия Овчинникова или Юру Деменского. Словом, кого-то из них. Но, когда сегодня Нина рассказала по телефону о своих злоключениях с Ревазом, мне стало прямо-таки не по себе. Больше чем уверен: несчастье не обошлось без участия моего дяди...
- Что? - почти машинально спросил Антон.
Зарванцев угодливо закивал головой:
- Да, товарищ Бирюков, да. Реваз Давидович неудержим в стремлении поволочиться за хорошенькими молоденькими женщинами и, если только он остался с Саней наедине в Юриной квартире... - Альберт Евгеньевич болезненно поморщился. - Будет величайшим позором, если мой преподобный дядюшка попадет на скамью подсудимых за покушение на изнасилование.
- Даже так?..
- Разве к случаю с Холодовой подходит другая статья Уголовного кодекса?
- Может подойти сто седьмая - доведение до самоубийства.
На лице Зарванцева появилось недоумение. Скорее даже Альберт Евгеньевич как будто расстроился оттого, что существует какая-то другая версия, кроме той, в которую верит он сам.
Глава XXIII
Судмедэксперт Виталий Карпенко, зажав в кулак рыжую бороду, от нечего делать сосредоточенно решал кроссворд. Он мельком глянул на вошедшего Бирюкова и без всякого вступления сказал:
- Японский остров из четырех букв.
- Кюсю, - ответил Антон.
- На самом деле есть такой?
- Должен быть. Дай что-нибудь от головной боли.
- Ещи три слова... По горизонтали. Дорога, путь сообщения вдоль фронта... Из шести букв...
- Рокада... Давай, эскулап, лекарство, а то весь кроссворд за тебя разгадаю.
Запив водою сразу две таблетки цитрамона, Антон направился в свой кабинет. Из приоткрытой двери научно-технического отдела слышался оживленный голос Славы Голубева. Бирюков зашел в отдел. Голубев темпераментно рассказывал что-то сидящему за столом эксперту-криминалисту Дымокурову. Прервав рассказ на полуслове, он живо повернулся к Антону и скороговоркой выпалил:
- Люся Пряжкина убежала.
Бирюков, чувствуя, как в висках заломило еще сильнее, сел рядом с Дымокуровым.
- Конкретнее рассказать можешь?
- Могу. Вернувшись с Главпочтамта, я только вошел в твой кабинет звонок из дежурной части: "Где Бирюков? В клинике опять ЧП - Пряжкина исчезла". Само собой понятно, немедленно мчусь туда. Приезжаю следователь Наташа Маковкина уже допрашивает нянечку Ренату Петровну... Вот, по словам этой нянечки, дело было так. - Голубев чуть передохнул. Люся находилась в одноместной палате и была переодета в больничную одежду. Утром сегодня неожиданно потребовала свою кофточку и джинсы: мол, надо проверить, не украдены ли у нее деньги. Рената Петровна стала успокаивать, но Люся ни с того ни с сего шум подняла, разбила стакан и осколком стекла вроде бы хотела перерезать на руке вену. Пришлось нянечке принести одежду. Десять рублей были на месте, в кармане джинсов. Пряжкина успокоилась, однако в обед отказалась от пищи и заявила, что будет голодать до тех пор, пока ее не выпустят из клиники. Нянечка на свой риск уговорила Люсю сделать успокаивающий укол, после которого Люся притихла и стала жаловаться Ренате Петровне, что ее втянули в страшную авантюру. Мол, знакомый проводник адлерского поезда, подпоив коньяком, дал три билета в кинотеатр "Аврора". Один из них приказал положить в почтовый ящик хирурга Широкова, а два отдать Овчинникову. После этого увез Люсю на свою дачу в Шелковичиху, опять угощал коньяком, а вечером привез к кинотеатру и попросил проследить, придет ли хирург в кино. Когда Люся рассказала проводнику, что Широков у кинотеатра продал билет какой-то цыганке, проводник страшно испугался. Дал Люсе десять рублей, чтобы она никому ни слова не говорила, довез на своей "Волге" до остановки "Мотодром" и, сказав, что ему срочно надо ехать в аэропорт Толмачево, высадил... Голубев недолго помолчал. - Исповедовавшись таким образом перед нянечкой, Пряжкина вроде бы заснула. Рената Петровна отлучилась из палаты, а когда через полчаса заглянула туда, ни Люсиной одежды, ни самой Люси в палате уже не было.