Икс будет ее мочить, это однозначно. Рамона – дура. Умная непременно сообразила бы: неспроста ее «майор» даже не поинтересовался фамилиями милиционеров, сопровождавших «бандита Черского». Пусть даже он сто раз взаправдашний майор ФСБ – как он, скажите на милость, выяснит в полночь личности ментов, подыгравших Данилу? Собирался он всерьез покарать милиционеров или хотя бы пожаловаться на них, обязательно спросил бы фамилии, звания, в который райотдел ее возили – а он не спросил… Он держался как человек, прекрасно знающий, что разговор слушают чужие. Положительно, это профессионал. Во всех смыслах. Очень возможно, он и в самом деле числится в серьезной государственной конторе. Но параллельно у него отыщется еще одна работенка, вторая жизнь. Насквозь неправедная.
И Рамону он будет мочить. Вытащит на «пункт рандеву номер два», находясь где-нибудь в безопасном месте, проверит, есть ли за ней слежка – и потом непременно мочканет. Она ему больше не нужна, спаленная, как не нужны стали Фантомас с Есаулом. В Шантарске еще довольно журналистов, готовых клюнуть на «эксклюзив» – и к каждому хвоста не приставишь. Он постоянно опережает нас, что, в общем, и не удивительно – и ничего тут не поделаешь. Прятать Рамону под замок бессмысленно – расскажет о своих встречах с «майором Логуном» чуть более откровенно, и все. Тупик.
Данил поискал в себе хоть капельку жалости к Рамоне – и не нашел. Стоило представить, как эти двое с похотливыми мордами раздевают Ольгу – и всякая жалость улетучивалась, если была когда-нибудь вообще.
Тело на миг стало невесомым, ухнуло, провалилось сердце – самолет шел на посадку. Данил оглянулся, окинул взглядом своих орлов, сидевших с напряженными лицами, какие всегда бывают у людей в этот момент. Представительнее всех выглядел, конечно, мсье Березовский – импозантнейший седовласый джентльмен с настоящей жемчужиной в галстучной булавке. Старик был неплохим юристом, но сейчас на него взвалили дополнительную нагрузку – роль мнимого главы делегации и главного босса на предстоящих переговорах. Данил с Левой, притворявшиеся мальчиками на подхвате, выглядели гораздо тусклее (Лева, правда, нацепил значок сионистского культурного общества, с израильским флагом и полудюжиной непонятных букв, маленький, но сделанный крайне изящно). Хоменко был таким, как всегда, как и четверо мальчиков из «зондеркоманды».
Самолет катился по бетонке, когда из кабины выглянул второй пилот, кивнул Данилу. Данил расстегнул ремень, прошел туда. Лицо у пилота было озабоченным:
– Данила Петрович, отгоняют на самые задворки. Только что сообщили. На полосе – милицейские машины и автоматчики, а наших тачек что-то не видно…