– Бедное дитятко, я с твоей манерой общения уже немного знаком, так что меня ты все равно не шокируешь, – сказал Данил, шагая за ней с непроницаемым лицом.
– Нет, ведь угадала? – она откровенно забавлялась.
– А если и угадала, не вижу причин заливаться краской, – сказал Данил философски. Распахнул перед ней дверцу «Жигулей». – Садись, дитятко. И постарайся одернуть юбчонку, если сие возможно.
– Ну, невозможно, конечно, чисто технически, – она захлопнула дверцу и потянулась к сигаретам, лежавшим на панели за пластмассовой оградкой. – А вы разве не испытываете щемящего прилива ностальгии, глядя, как возвышаются моды вашей юности?
– Вот если бы еще и цены моей юности вернулись при нынешней зарплате… – проворчал Данил, выводя машину на проспект Маркса. – Светлана тебе сегодня не звонила?
– Да нет. Она от дома опять отлучена. Из-за событий, которые в каком-то старинном романе поданы были так: «Боже мой! Не только конюх, но еще и камердинер…»
– И кто же камердинер?
– Понятия не имею, – сказала Лара. – Но выразился о ней папочка даже не солдатскими словесами – обозными. Солдаты-то сплошь и рядом гибнут молодыми, не успев усовершенствоваться в высоком искусстве мата, а вот у обозников тыловых времени достаточно… Зато о вас он хорошо отзывался. Приведу буквально: «Вообще-то мужик вполне приличный, если бы только не вязался со всякими…» Последние слова, уж не взыщите, заменю многоточием. Вы мне нравитесь, вы в моем вкусе, и не смогу я при вас такое изрыгать… Только не подумайте, бога ради, что вы – мой идеал. Что-то не наблюдаю у себя идеалов, как ни копаюсь в душе…
– А к кому многоточия относились?
– Вот уж не знаю. Кстати, сказано это было по поводу моего с вами сотрудничества.
– Ты что, так и…
– Ой, да нет, конечно! – рассмеялась Лара. – Но нужно же было как-то замотивировать появившийся у скромной школьницы сверх карманных денег лимончик? Прятать по углам – чревато. Еще подумает черт знает что, он после всех Светкиных выходок на моей девичьей чистоте форменным образом подвинулся, пристрелить грозил, если что… Вот я ему и сказала: мол, три вечера чинненько высидела у вас в конторе, толмачила ваши разговоры с баварцами, дублируя на всякий случай ту переводчицу, что колбасники с собой привезли, а потом перевела еще кипу контрактов…
– Поверил?
– Полное впечатление. Пытался порасспросить о деталях, но я сослалась на коммерческую тайну. Он не налегал, только глянул столь задумчиво, что поручиться могу: не будь я ему любимая дочка, он бы меня к вам внедрил со страшной силой…
– Ну, о деталях в случае чего можешь и рассказать, – сказал Данил. – Все равно подробности скоро будут в газетах…