– Переходите уж сразу к делу, староста, – сказал Мазур. – Все равно выполню любое поручение моего дорогого тестя...
– Понимаешь, я не верю Джонни.
– Рожа у него и в самом деле не особенно честная, – сказал Мазур.
– Понимаешь... Шхуна иногда плавает за земляными крокодилами. Есть такой зверь... У Джонни есть шхуна. Пенгава хороший охотник, и у него есть добрый знакомый, лесной надсмотрщик, который при нужде закрывает глаза... Манах хорошо умеет разделывать земляного крокодила на пару с Пенгавой. Китаец в Катан-Панданге покупает жир для лекарства, кости, зубы, шкуры... Деньги назад привозит Джонни...
– Ну все, я понял, – сказал Мазур. – Ни Пенгава, ни Манах не разбираются в тамошних порядках и тамошних деньгах. Никто не мешает Джонни сунуть себе в карман малость побольше, чем предусмотрено договором...
– Вот видишь, зятек, ты моментально понял... Дальше объяснять?
– Не надо, – сказал Мазур. – Мне нужно присмотреть, чтобы Джонни н а с не обсчитал. Верно?
– Вот именно.
– А он меня не выкинет за борт?
– Не рискнет, – уверенно сказал староста. – Я про него кое-что знаю достаточно, чтобы усложнить ему жизнь... Не рискнет. Мы с ним поговорили, ему это не по нутру, но он понял, что никуда не денется... Конечно, и ты можешь в Катан-Панданге сбежать с деньгами... но я все же надеюсь, что ты умнее. Разве тебе здесь плохо? После меня тебе останется гораздо больше, я обязательно придумаю что-то такое, после чего остров достанется тебе... – Он сейчас выглядел усталым и старым. – Джимхокинс, не убегай, а? Дела идут хорошо, Лейла ходит счастливая...
– Не убегу, – сказал Мазур, открыто и честно глядя ему в глаза. – Мне самому здесь нравится.
– Завтра утром шхуна отплывает... Ты там будь осторожнее. Я тебе сейчас кое-что дам...
Он тяжело встал, прошел в угол и долго возился там со шкафчиком, стуча чем-то деревянным и гремя железным. Вернулся с двумя свертками, положил перед Мазуром на циновку. Свертки тяжело стукнули, один тут же изменил форму, словно в нем было что-то сыпучее.
Развернув второй, Мазур тихонько присвистнул. Внутри, в густейше просаленной тряпке, покоился добротный и надежный британский револьвер, «Веблей-Марк-три». Их перестали выпускать после сорок пятого, но револьвер по самой своей природе – штука долговечная, если ему обеспечен надлежащий уход. Этот «британец» хранился в идеальных условиях. И патроны во втором свертке были прямо-таки залиты топленым оленьим салом. Хороший револьверчик, небольшой, под одежду прятать удобно... Мазур, взяв торопливо протянутую старостой тряпку, наскоро обтер пушку, откинул вниз ствол, крутанул барабан. Машинка была в полном порядке. Положительно, любезный тестюшка – мужик интересный, постоянно о нем узнаешь что-то новое...