– Простите, оговорилась, – без малейшего раскаяния в голосе поправилась Даша. – Подтвердила ваше алиби, о чем дала официальные показания. Только это не меняет дела. Гибнет ваша жена, вслед за чем при столь же таинственных обстоятельствах гибнет единственный, кто мог подтвердить ваше алиби…
Родион посмотрел ей в глаза:
– Мне-то зачем убивать человека, подтвердившего мое алиби?
– Ну что вы, никто не говорит…
– Нет уж, простите! Тут и дурак поймет, куда вы клоните. Выражаясь цинично, Соня – это мое алиби…
– Ваше алиби – это Сонины показания, которые отныне могли преспокойно существовать и сами по себе, без Сони, ничуть не утратив ценности…
– Вот теперь мне и в самом деле хочется вас послать, – сказал Родион, гордясь собственным хладнокровием. – Материально. – Усмехнулся. – Но у меня не хватит духу послать по матери женщину с такими ножками…
– Да, и вообще я прелесть… – рассеянно промолвила Даша. – Можно опять положить ногу на ногу?
– Не юродствуйте.
– Я и не думаю, Родион Петрович…
– Ладно, – сказал он. – Я не ребенок, прекрасно понимаю, куда вы клоните. Я убил их обеих, да? В таком случае должен же я иметь мотивы, вам не кажется? Или, может, я маньяк? Чикатило? Вы не боитесь, что и вас убью?
– Чтобы попробовать меня убить, Родион Петрович, надо очень постараться, – сообщила она спокойно. – Пробовали, было… Жива, как видите.
– Так как насчет мотивов? У меня нет ни единого. Мне это было совершенно не нужно. Разумеется, можно раскудрявить экзотические версии – жена не давала развода, а что до Сони, известие о ее занятиях проституцией меня поразило, как гром с ясного неба, и я вгорячах… Глупости все это! Глупости, Даша… С женой мы расходились мирно и цивилизованно. За эту квартиру я не цеплялся. Ее мужики мне были до лампочки. Я ее уже практически вычеркнул из своей жизни, ясно вам? Даже наоборот, ее любовники были бы лишним козырем на случай, если она заартачится и не даст развода…
– Вы же говорили тогда, в УВД, что понятия не имели о ее любовниках?
– Я чисто теоретически сейчас рассуждаю…
– А-а…
– Далее, – продолжал Родион уверенно. – Предположим, я не знал, что Соня работала в эскорте, и новость обрушилась на меня, как…
– Как гром с ясного неба, – подсказала Даша невинно.
– За это не убивают. А если и убивают, то романтические юнцы, в существование которых в конце двадцатого века я как-то не верю. Дал бы по шее, выгнал, заявил, что меж нами все кончено… Нет никаких мотивов.
– Ой ли? – спросила Даша. – Предположим, ваша жена держала дома левые доллары, «черный опал». С бизнесменами это сплошь и рядом случается. Вы решили, что эти денежки вам пригодятся в новой жизни. Алиби обеспечивала Сонечка Мил адова. А потом вы решили, что делиться с ней не обязательно. Или узнали о ее работе в эскорте и побоялись, что девочка такого плана – ненадежный партнер, в чьем молчании и хладнокровии нельзя быть уверенным.