– Вряд ли…
– У вас все?
– Не совсем, – сказала Даша. – Хотелось бы поговорить еще и о Вершине…
– Бож-же мой, – покачал головой Родион. – Вы и его мне шьете? Не стесняйтесь, валите до кучи… Шея терпит.
– А кстати, где вы были во время его убийства?
– А когда его убили? Вернее, во сколько? – Родион был спокоен. – Вот уж где нет никаких точек пересечения, так это между мной и Вершиным…
– Вершиным или – Вершиными?
– Не понимаю, о чем вы, – сказал Родион.
– Я и сама, признаться, не все понимаю…
– Может, в таком случае, сначала сама с собой разберетесь, а потом станете приставать с разными глупостями?
– А что, если попробуем вместе разобраться? Вы точно помните, что тогда вашу супругу на белом БМВ подвозил именно Вершин?
– Ну, мог и ошибиться…
– Извините, но вы дали совершенно недвусмысленные показания…
– Человек, чью фотографию вы мне тогда показали, очень напоминал того, что подвозил…
– Странно, – сказала Даша. – Видите ли, шесть лет назад дочка Вершина – единственный ребенок, первоклассница – попала под машину. Насмерть. Под БМВ. С тех пор у Вершина оформилась самая настоящая мания – БМВ любого года выпуска и модели он видеть не мог, не говоря уж о том, чтобы на них ездить… С каждым может случиться.
– За что купил, за то и продаю… Что-нибудь еще?
– Вы не знаете, почему доказательства неверности вашей супруги добывали именно люди Ирины Викентьевны Вершиной?
– Это она так говорит?
– Она уже ничего не говорит. Ее убили.
– А, ну это я, – сказал Родион, осклабясь. – Вы что, не поняли? Если в Шантарске кого-то убивают, это непременно я. Хобби у меня такое. Вон там, в тумбочке – автоматы, пистолеты, яды в ассортименте… После каждого нового жмурика заходите ко мне запросто. Только прокурора на будущее прихватывайте, а? С ордерами или чем там полагается…
– Скажите, а Эдуарда Петровича Усачева вы знаете?
– А что, я его тоже убил?
– Нет, он пока живехонек, – серьезно сказала Даша. – К некоторому моему удивлению – очень уж много знает…
– Господи, какие проблемы? – рассмеялся Родион. – Если он вас отчего-либо не устраивает в живом виде – обращайтесь ко мне, я ведь убийствами живу. С вас я даже денег не возьму, найдем более приятные формы взаимозачетов, бартером, так сказать…
– Вам очень хочется меня трахнуть?
– Каюсь, весьма.
– А вам очень хочется меня убить? – спросила она с той же улыбочкой, не отводя взгляда.
Это напоминало детскую игру – «Кто кого переглядит». Ни один не отводил взгляда. В комнате повеяло чем-то новым.
– А зачем мне вас убивать? – спросил он в конце концов.
– А чтобы я вас не посадила.