Вымотались так, что есть не хотелось. Фредди снял крышку с ящика и подсунул своим кошкам чашку с водой – но они, бедолаги, сидели в углу мохнатым клубком, тихонечко, прямо-таки по-змеиному, шипя. Мазур расслабился настолько, что мельком пожалел бедных кисок, угодивших в эти жуткие места отнюдь не по своему хотению – и прекрасно осознававших эту жуть...
Глава одиннадцатая
Вольный город
Нельзя сказать, что им особенно везло. Нельзя сказать, что им так уж фатально не везло. Они четверо были попросту не жаждавшими романтики скаутами с перочинным ножичком и леденцом в кармане, а людьми разной степени опытности, уже бывавшими в подобных местах. И потому через трое суток добрались до Ирупаны, не уменьшившись числом ни на одну странствующую единицу (и люди, и кошки). Как выражался, по другому поводу, правда, один хороший писатель, им даже уши не оттоптали.
Были синяки, царапины и щедрые укусы прорывавшихся сквозь химзавесу насекомых – все это лечили прихваченным из столицы «перуанским бальзамом», чьи целительные свойства в свое время использовали на все сто конкистадоры. Хлорированная забортная вода мало походила на нектар, но и повредить организму не могла. А дичи для пропитания в тех местах хватало – от диких свиней-пекари до разнообразных птиц, так и попадавших в желудки неопознанными, и орехов по имени кузи (растут гроздью по паре сотен, похожи на миндаль, если удастся сбить такую гроздочку точным выстрелом, хрустеть можешь полдня).
Несколько раз им таки пришлось блуждать – даже с картой, компасом и специфическим жизненным опытом не так-то просто с первой попытки отыскать правильную дорогу в лабиринте протоков со стоячей тинистой водой, озер-близнецов и залитых горным половодьем равнин, прикидывавшихся то речками, то озерами...
Экзотики попадалось столько, что человеку со скромными запросами хватило бы на всю оставшуюся жизнь: сварливо лаявшие из воды крупные выдры; анаконды, значительно уступавшие длиной ночному чудовищу; осточертевшие хуже горькой редьки кайманы; электрический угорь, способный отвесить плюху в триста вольт, на которого Фредди, как ни осторожничал, едва не наступил при высадке на берег; ночной рев ягуара... Это все была экзотика, так сказать, неконтактная. Но попадалась и другая разновидность – экзотика пакостная. Вроде огромных клещей-гаррапатас или жирных пиявок, которых приходилось прижигать зажигалкой у самого тела, иначе по-хорошему ни за что не отвалятся. Несколько раз попадались просторные отмели с прозрачной водой, где так и тянуло искупаться, – но на такое безумство они не решались. В здешних речках обитала милейшая рыбка под названием кандиру, каковая была пострашнее пираний. Про кровожадных пираний знают все, но мало кому известно, что нападают они на людей не так уж часто. Зато крохотная кандиру с завидным постоянством стремится проникнуть во все естественные отверстия на теле человека или животного, а поскольку на жабрах у нее есть несколько загнутых крючков, извлечь незваного «постояльца» можно лишь в клинике, хорошо оборудованной для хирургических операций...