Виктор проглотил слюну и ударил в колокол. Звук оказался негромким и надтреснутым. Его нельзя было услышать в доме, однако через минуту в парке появился высокий человек с застывшим лицом, который, по слухам, являлся телохранителем Бо.
Не произнося ни слова, он небрежно скользнул взглядом по фигуре гостя, отворил дверь и, повернувшись спиной, пошел в сторону дома. Должно быть, Виктору давали понять, что он не представляет собой никакой угрозы. Сейчас он действительно был не опасен, особенно для Бо. Каким-то образом это почуяли и собаки. Когда Виктор осторожно пересек границу их владений, они отступили в темноту так же неслышно, как появились…
Он шел по длинной аллее вслед за телохранителем, и над ним струился ручей неба между темными берегами из еловых ветвей. Все вызывало тоску, даже неизвестно откуда взявшаяся мысль о том, что после этого визита небо никогда не будет для него прежним. Не было ощущения пространства; мягкий пресс из воздуха постепенно сдавливал Виктора, и он уже чувствовал, что дыхание становится затрудненным.
Он испытал облегчение лишь тогда, когда наконец вошел в дом. Все плыло перед глазами, как при сильном, но приятном опьянении. Он не фиксировал обстановку и не запомнил расположение дверей и коридоров. Правда, в его памяти остался очень дорогой проигрыватель компакт-дисков <> и музыка группы Элиса Купера, исполнявшей <>.
Бо встретил его в огромной комнате, погруженной в полумрак. Внутри круга из тусклых чадящих свечей поблескивало что-то круглое, но прежде всего внимание Виктора привлек сам колдун.
Бо был облачен в черный шелковый халат, расшитый лиловыми цветами, однако вовсе не выглядел нелепо. В его лице не было ничего восточного. Длинные пепельные волосы падали на плечи, невероятные розовые глаза были удивительно прозрачными, словно линзы. Вежливая улыбка чуть тронула его губы, когда гость приблизился к нему на расстояние вытянутой руки. Виктор посмотрел прямо перед собой и вздрогнул.
Вблизи лицо Бо было похоже на лунный ландшафт. Нос и надбровные дуги казались выступами на поверхности пыльного моря, гладкого и безжизненного. От него веяло чем-то чужим и отвратительным, будто из норы в земле…
Некоторое время Виктор умудрялся поддерживать вполне светский разговор. Бо не выразил ни малейшего удивления по поводу столь позднего визита и вообще по какому бы то ни было поводу. Жители этого города, как и жители других городов, приходили к нему в любое время и по гораздо менее важным причинам. Виктор сам не мог бы вспомнить, когда и почему прошептал на ухо колдуну свою просьбу, но не испытал при этом ни стеснения, ни унижения, ни страха…