И причиной этому могло быть странное поведение Сегейлы.
Едва заметная, но непреодолимая отчужденность раньше служила ей лучшей защитой от посягательств здешнего отребья. Слухи о ее связи с человеком древнего рода, владеющим черным колдовством, отпугивали более настойчивых. Тех, кого не остановило и это, уничтожил при помощи магии и кинжала сам Стервятник, но об истинных обстоятельствах их смерти не знала даже Сегейла. Хотя давно подозревала что-то в этом роде. И в ее отношения с Люгером стал закрадываться страх…
Слот хорошо знал, что за все в этой жизни надо платить, и, может быть, сегодня для него наступила ночь главного платежа.
– И куда же ты уезжаешь? – спросил он, хотя как раз это было совершенно неважно.
– Куда угодно, Слот. Я устала…
Взгляд Сегейлы был устремлен на колеблющееся пламя свечи. «Всегда одно и то же», – с горечью подумал Люгер. Страсть, которую он испытывал к этой женщине, не мешала ему тщательно взвешивать причины ее поступков. Сейчас она явно что-то скрывала от него. Слот мог подчинить ее себе колдовством, но не пошел дальше мысли об этом – он слишком любил Сегейлу.
Он задумался о том, что было причиной ее внезапного желания бежать – их затянувшиеся отношения без будущего, чье-либо вмешательство или какая-нибудь тайная миссия?.. Стервятник успел перебрать в голове десятки возможных причин, и все они были более или менее реальны.
Потом он понял, что на самом деле это его совершенно не интересует. Любые слова сейчас были лишними и прозвучали бы пошло. Он не мог потерять Сегейлу и в эту ночь готов был сделать для нее все что угодно. Даже то, о чем, возможно, впоследствии придется пожалеть…
Стервятник еще не знал, как выйдет из создавшегося положения. Он не считал свою связь с Сегейлой мезальянсом, но двор Валидии придерживался несколько другого мнения и был неумолим. Открытое продолжение этой связи обрекало Люгера на изоляцию, а может быть, и на изгнание за пределы королевства. Это превращало Слота в легкую добычу для его давних врагов и всех тех, кто захочет доставить себе изысканное удовольствие полакомиться останками последнего из великих древних родов.
…Люгер рассеяно проводил взглядом троих монахов, вошедших в трактир и скромно расположившихся в дальнем углу. Их рясы, покрытые пылью дорог, были рваными и изношенными, а капюшоны низко надвинуты на лица. Монахи выглядели так, как выглядят сотни странствующих Преследователей Греха, и, по всей видимости, проделали нелегкий путь, прежде чем добрались до Элизенвара. Это вполне объясняло их появление в столь неподобающем месте.