Театр старых мишеней (Деревянко) - страница 3

Утром 28 июля 2003 года в четырехэтажном особняке Суховеева (от КПП налево, примерно полтора километра) царило лихорадочное оживление, больше похожее на аврал. Прислуга готовилась к встрече прилетевшего с курорта Хозяина. (Шофер Вова предупредил по мобильнику о намерении Вадима Петровича приехать именно сюда, а не в городскую квартиру.) На кухне потным белым колобком катался вокруг плиты повар Капитоныч, приготовляя роскошный обед. В комнатах горничная Глаша тщательно протирала влажной тряпкой полы и буквально сдувала пылинки с мебели. Во дворе – садовник Аркадий наполнял плавательный бассейн свежей ключевой водой и одновременно проверял исправность всех обслуживающих бассейн систем. В караульном помещении охранники Коля и Гоша полировали до блеска оружие. Короче, в праздности не оставался никто! Даже сторожевой пес Марат, очевидно чуя состояние людей, ожесточенно выкусывал из шерсти блох и периодически погавкивал. Прочищал голосовые связки...

Около полудня за забором послышался условный гудок шофера Вовы. Гоша торопливо нажал соответствующую кнопку на пульте в караулке, автоматические ворота плавно отворились, и хозяйский «Мерседес» торжественно вкатил на территорию усадьбы. Первым из машины выбрался Вадим Петрович и дважды пошевелил указательным пальцем: сперва в направлении бассейна, затем – столовой. Для выстроившейся в ряд прислуги сии жесты недвусмысленно означали: сначала Хозяин желает освежиться с дороги, а потом изволит откушать...

* * *

Поздний вечер того же дня.

Спальня на втором этаже особняка Суховеева могла посоперничать размерами с небольшим выставочным залом и была обустроена с претензией на стиль «Ренессанс».

Центральное место здесь занимала огромная кровать «Мария-Антуанетта» с четырьмя «столбами» (два у изголовья, два у ног) и бархатным балдахином наверху. Пол застилал персидский шелковый ковер. На окнах висели красные шторы. На стенах – картины с изображением обнаженных женщин. Кованая люстра с подвесками из сваровского хрусталя была в настоящий момент потушена, а свет давали многочисленные свечи в черных металлических канделябрах. На этом сходство со стариной заканчивалось. Воздух освежал новейший японский кондиционер, а в музыкальном центре «Бенг и Олуфсен» ревела, визжала и стонала, грохоча, какая-то западная рок-группа.

Раздетый догола Вадим Петрович расслабленно возлежал на кровати, прихлебывая охлажденный апельсиновый сок из стоящего на резном столике графина, и жадно наблюдал за Светланой, вполне профессионально делающей стриптиз.

– Та-а-ак, детка, та-а-ак!!! – сладострастно шептал он. – Ай, молодца!!! Ну, еще капельку!!! Ну... Арг-х-х-р-р!!! – Возбудившись окончательно, Суховеев рывком соскочил на пол, схватил сожительницу в охапку, с размаху швырнул на постель и, урча, навалился сверху. «Мария-Антуанетта» заходила ходуном. Аж балдахин затрясся!! По прошествии трех минут «насытившийся» Вадим Петрович поднялся с кровати, набросил легкий шелковый халат, поощрительно похлопал Свету по упругой попке и вышел на открытую веранду с намерением немного проветриться перед следующим «забегом».