Юсуфов ничего этого не видел. Он даже не успел передернуть затвор автомата. Сзади на голову обрушился тяжелый удар, и Мавлади надолго лишился чувств. Сон повторял события страшной ночи до мельчайших подробностей, с одним лишь исключением, – во сне Юсуфов сознания не терял, а просто провалился в глубокую черную яму. Из темноты выплыло лицо капитана Олейникова.
– Попался, джигит сраный! – хищно усмехнулся спецназовец. – Предлагаю два варианта: или мы поступим с тобой как вы с нашими пленными, или... Кстати, жить хочешь?
Чеченец в ответ утробно икнул.
– Я так полагаю, что хочешь, – понимающе кивнул капитан. – Ладно, слушай сюда!..
Мавлади проснулся в холодном поту.
– Проклятые гяуры, – пробормотал он. – Загнали в западню!
Правда, русские сдержали обещание и соплеменники не узнали о предательстве Юсуфова. Поработав на спецназовцев в качестве стукача-наводчика, он благополучно вернулся к своим и рассказал заранее придуманную Олейниковым легенду, согласно которой Юсуфов героически сражался, убил пятерых неверных, расстреляв все патроны сумел-таки выскользнуть из кольца окружения и две недели скитался по горам, пока не наткнулся на боевиков полевого командира Джамалова. Опровергнуть его брехню было некому – из отряда Исламбекова не осталось в живых ни единого человека.
Вскоре война закончилась, и Мавлади отправили в Москву добывать деньги для независимой Ичкерии посредством бандитизма. Работать теперь стало гораздо сложнее: за время боевых действий славянские группировки сильно потеснили «чеченскую общину» и не собирались сдавать захваченные позиции. Они пополнили свои ряды демобилизованными солдатами, побывавшими в Чечне, и если раньше бандиты, как правило, отличались интернационализмом, то после войны в их среде наметились явные античеченские настроения. Тем не менее худо-бедно, но дела шли.
Очухавшись от ночного кошмара, Юсуфов напился крепкого чая, позвонил подчиненным (он занимал в чеченской группировке не последнее место) и, раздав руководящие указания, отправился в спортзал. Мавлади с юных лет увлекался боксом, борьбой, кикбоксингом и достиг на данном поприще неплохих результатов. Сперва он провел трехчасовую тренировку с чеченской молодежью (по поручению главарей общины Юсуфов обучал молодых членов группировки искусству рукопашного боя), затем, спровадив учеников восвояси, принялся тренироваться сам. Боксерская груша стонала под мощными, хлесткими ударами.
Маваши[5] слева... прямой кулаком справа... локтем... головой... отскочив назад, снова ногой...
– Молодец, – послышался насмешливый голос. – Красиво машешь конечностями. Хочешь подраться со мной? – Обернувшись, Мавлади бессильно опустил руки. Внизу живота появился противный холодок. На него, иронично улыбаясь, смотрел капитан Олейников. Рядом стоял другой знакомый офицер из отряда «головорезов» Шаманова.