– О фургоне, о наркотиках, о важном господине…
– В первый же вечер, как мы высадились на эту благословенную землю.
– В первый же вечер… – повторил я.
Я смотрел в глаза девушки и никак не мог вспомнить, где я слышал фразу о том, что женщина в любви и в мести – более варвар, чем мужчина. Она взяла реванш в тот момент, когда я вышел из игры, простив всех, кто остался жив, в здравом или больном рассудке. Она ударила мне в спину.
– Ты совсем не изменилась, Алина, – произнес я.
Она уже не улыбалась, и глаза ее были полны жестокого холода.
Тысячу раз я был не прав, когда оставил Валерку один на один с этим делом! Это был тот самый случай, когда своим желаниям надо наступить на горло. Он попросил меня о помощи, а я скривил лицо и с ходу придумал причину отказа. Судьба тотчас воспользовалась трещиной между нами и подтолкнула Валерку к месту казни, а меня – в долгий-долгий путь неудач.
Что толку от того, что я уволил своего зама, главбуха и коммерческого директора? Беда в том, что в нужный час и в нужном месте не оказалось верного друга, и проклятый кризис за неделю сожрал мою фирму с потрохами. Большую партию французских «Рено» я купил за валюту, а продавать ее пришлось по договорам – за гривны, в то время как курс доллара взвился на умопомрачительную высоту.
Я разорился. Судно для перевозки автомобилей я арендовал под залог недвижимости, и офис, автостоянку и сервис-центр опечатала прокуратура. Те, кто раньше клялся мне в верной дружбе, мгновенно исчезли из поля моего зрения. Люди, с которыми я сотрудничал много лет, переставали меня узнавать, как только я просил в долг.
Даже Эмма, улетев в Нидерланды на неделю, торчала там уже второй месяц. Я остался один. В Ялте заканчивался бархатный сезон. По утрам по широким листьям магнолии стучал дождь. Я пил кофе на террасе и отвечал на звонки покупателей моего дома. Все предлагали одну и ту же издевательскую цену, словно сговорились. Зинаида, жалуясь на боли в позвоночнике, предсказывала раннюю зиму. Только кошка Мадера, несмотря на кризис, забеременела.
Опять запиликал телефон. Я отложил газету, снял очки и взял трубку в руки.
– Семьдесят тысяч, торг неуместен! – рявкнул я в трубку, как только услышал хриплое мужское «алло».
– Простите? – не понял меня абонент. – Кажется, вы меня неправильно поняли.
– Что вы хотите? – спросил я, перекладывая трубку на другое ухо.
– Вас беспокоят из морпорта, из багажного отделения. На ваше имя пришел груз, просьба забрать немедленно.
– Что за груз? – нахмурился я. – Откуда?
– Адрес отправителя в накладной не указан.