– У Ковальского появилось прекрасное алиби, – продолжала Лада. – Все были уверены, что он утонул. Пользуясь этим, Ковальский задушил веревкой официанта Сашку.
– Но зачем он это сделал? – спросила Анна.
– Мы с Кураховым застали Сашку в номере профессора, – ответил я. – Я пожалел парня и отпустил его, пообещав, что все будет хорошо. Эти слова могла слышать Марина. Она решила, что Сашка проболтался мне о ее любовных связях с Ковальским. Рано утром она незаметно ушла из гостиницы, встретилась с Ковальским и рассказала о том, что случилось. Олег утром того же дня задушил Сашку веревкой от чемодана батюшки.
– Удивительно, что ты ни разу не заподозрил во всех этих делах Ковальского, – задумчиво сказала Лада.
– То, что я не нашел его труп под водой, уже было подозрительно, – ответил я. – Но меня сбила с толку заметка в местной курортной газете, в которой сообщалось о найденном утопленнике.
– Так где, где этот негодный Ковальский? – воскликнул Серега, который любил делать вид, что ничего не понимает. – Вызвать его на круг, сейчас биться с ним буду!
– Ковальского застрелил профессор, – мрачным голосом ответил Влад. – И после этого Марина приговорила отчима к смерти.
– Все ясно? – спросила Лада, оглядывая всех присутствующих. – За этими сокровищами, – кивнула она на сундучок, – тянется слишком длинный кровавый след, чтобы я могла оставить его вам.
Влад, с состраданием глядя на сундучок, тихо сказал:
– Наверное, только один из нас прав – отец Агап. Эти сокровища принадлежат Христофоро ди Негро и истории. Но не нам и не государству. И надо восстановить справедливость…
Никто из нас не ожидал, что Влад совершит такой безумный поступок. Схватив сундучок, он кинулся к обрыву и с силой метнул его в реку. Общий возглас пронзил ночную темноту. Превозмогая боль, я вскочил на ноги, подбежал к обрыву, успев увидеть, как сундучок упал на середину серебряной реки, с треском ударился о донные камни, подняв тучу брызг, сверкающих брильянтами, развалился на дощечки, которые тотчас подхватило и понесло сильное течение.
Пять человек застыли на берегу обрыва. Потрясенные, никто из нас не мог произнести ни слова, лишь Лада сквозь зубы произнесла:
– Тебя за это будут судить.
– Не будут, – спокойным голосом ответил Влад. – Где взял, туда и вернул. Пусть теперь твое любимое государство ищет.
– Влад, – прошептал я, едва не теряя сознание, и, чтобы не упасть, схватился рукой за дерево. – Что же ты сделал? Столько людей полегло…
– Да все нормально! – легкомысленно отозвался с другой стороны Серега. – Пустим слух, и сюда со всех окрестностей ломанется народ с тазами, золото мыть. Клондайк! Представляете, что здесь будет твориться?! Об этой реке узнает весь мир! – Он помолчал и добавил уже другим тоном: – А вообще-то, Влад, ты козел, и тебя следовало бы отправить вслед за сундучком. Хоть бы горстяшку Кириллу оставил на ремонт гостиницы.