Никто в салоне не пошевелился. Ограбленные пассажиры все еще пребывали в глубоком оцепенении. Взгляды несчастных немцев были прикованы к магнитофону, стоящему посреди прохода. Черная коробочка с клавишами представлялась третьим, самым мерзким сообщником грабителей, каким-то гадким карликом и уродом, который все никак не уходил и продолжал наслаждаться своей властью над людьми:
– По местам! Всем сидеть! По местам! Всем сидеть!
Видимо, кроме меня, никто не в силах был справиться с ним. Я решительно вскочил, отчего несчастные немцы вздрогнули, подошел к магнитофону и выключил его. В салоне воцарилась гробовая тишина. Теперь надо срочно связаться со службой спасения! Я вытащил из кармана мобильник, набрал номер, но тотчас прервал вызов… Что ж я делаю, осел в слаксах?! Я же собственными руками убиваю Ирину и сажаю себя за решетку! Какая может быть служба спасения? Вместе со спасателями сюда примчится целая бригада милиционеров. Вот они рады будут увидеть меня здесь!.. Мне надо уйти отсюда как можно скорее. С немцами ничего не случится. Рано или поздно пропавший автобус станут искать.
Мобильник – снова в карман. Ах, эти внимательные, выцветшие глаза! Они смотрят на мою руку, заталкивающую мобильник в карман. В салоне повисло немое недоумение. Немцы не понимают, почему я так поступаю. Немцы ничего не понимают. Они в трансе, их окружает враждебный мир. Они не верят никому, кроме как самим себе, и потому не кидаются ко мне с просьбами о помощи.
– Что же вы? – наконец опомнилась гидесса. – Звоните в милицию! Какой ужас! Нас ограбили! Я этого не переживу… Кто теперь сюда приедет? Это же катастрофа, понимаете! Гарантированное банкротство! Что ж вы не звоните?
– Занято пока, – ответил я и выпрыгнул из автобуса в снег.
Сколько белизны, сколько света! Я крутил головой, глядя по сторонам. Вверху, внизу, вокруг меня – только снег. Автобус напоминал вырезанную из журнала и наклеенную на белый потолок цветную картинку. Где же они? Красные балахоны должны быть видны за километр! Они не могли уйти далеко – повсюду сугробы по колено… Я обежал автобус, несколько раз упав лицом в снег. Пусто! Словно испарились или же зарылись в сугроб, как медведи в берлогу.
– Э-э-гей! – крикнул я, удивляясь самому себе. Кому кричу? Чего добиваюсь? Надеюсь, что мне удастся задержать грабителей?
Мой вопль вернулся приглушенным эхом. Я еще прошелся по снежным завалам – от скалы до края шоссе. Посмотрел вниз, где ледяной карниз выпирал балконом, а под ним колыхалась нежно-голубая бездна. Зря я мечусь. Где же их следы? Они же не из снега материализовались? Они откуда-то пришли и куда-то ушли. Спрыгнули с обрыва вниз? Но это все равно что лечь под поезд. Склон почти отвесный, покрытый снегом и льдом. Слишком долго придется падать и слишком больно приземляться. Костей не соберешь.