– Быстрее! – сказала Лисица.
Окуркин опустился на корточки и сунул руку в карман брюк Амбала. Не найдя ничего, полез во второй.
Я кинул взгляд на Лисицу и успел увидеть, как она что-то быстро подняла с земли. Кажется, это был патрон от ружья. «Плохо все это кончится», – подумал я.
– Вот он! – дрожащим от волнения голосом произнес Окуркин, поднимая над головой маленький ключ на шнурке. – Я так и думал, что он держит его при себе. Такую ценную штучку глупо прятать в ночном лесу…
– Открывай, открывай, – спокойно сказала Лисица. Казалось, ее интерес к чемодану угас. Обойдя костер, она села на то место, где несколько минут назад сидел Окуркин.
– Значит, так, – произнес Окуркин, крепко сжимая в кулаке ключ. – Дележ, который был, отменяется. Благодаря мне количество претендентов уменьшилось на четверть. Поэтому я имею право эту четверть взять себе. Все согласны?
– Согласны, согласны, – махнула рукой Лисица.
Окуркин кидал недоверчивые взгляды то на меня, то на Лисицу.
– Ну-ка, отойди подальше! – сказал он мне.
– С удовольствием, – ответил я и сел на самом краю поляны. Это место я хорошо запомнил и все время держал его в поле зрения: где-то там, в кустах, лежал пистолет. Но Окуркин оказался умнее, чем я думал.
– Э-э нет! – улыбаясь, протянул он и погрозил мне пальцем. – Туда иди, к ней!
Я послушался. Бессмысленно было сопротивляться и что-то доказывать. Проще было плюнуть на все это и уйти, но у меня душа корчилась от одной мысли, что все драгоценности достанутся такой твари, как Окуркин.
Мы сидели с Лисицей рядом и смотрели, как Окуркин, покусывая губы, ковыряется ключом в замке. Я думал о том, что не успел выяснить у Амбала главного: кто же все-таки убил командира? Амбал был единственным свидетелем этого. И он не стал бы лгать. Дележ драгоценностей заставил каждого из нас признаваться в своих грехах. Окуркин сделал это первым и с большой радостью. Амбал лишь намекнул, что использовал свое служебное положение и за это может серьезно поплатиться. Означало ли это, что он признался в убийстве командира? Лисица по-прежнему хранила молчание, оставаясь для меня загадкой. Что теперь может заставить ее рассказать всю правду?
Щелкнул первый замок. Окуркин кинул на нас встревоженный взгляд – не приближаемся ли? – и принялся открывать второй. Лисица опустила голову. Меня удивляло, что она вдруг стала такой безразличной к происходящему.
– Готово! – крикнул Окуркин и рывком поднял крышку чемодана.
Отблесков костра было достаточно, чтобы увидеть, что чемодан совершенно пуст.
Я вскочил на ноги, быстро подошел к ошалевшему Окуркину и выхватил чемодан из его рук. Зачем-то потряс его, перевернул и провел рукой по идеально гладкому дну.