Он сделал маленький глоток, подержал коньяк во рту, оценивая его вкусовые качества, проглотил и отправил в рот лимонную дольку.
Я посмотрел на Валери. Она выдержала мой взгляд, хотя он был тяжел от грустных эмоций и чувств. Едва заметно улыбнулась, едва заметно шевельнула губами, словно целуя. Я в ответ скрипнул зубами и отвернулся.
– Что вы от меня хотите? Надеюсь, не пластиковую карточку?
– Естественно. Она пустая, и вы правильно назвали эту безделушку пластиковой карточкой. Не более того! Нам очень было нужно, чтобы вы сами приехали сюда.
– И для этого ваша подруга разыграла этот спектакль? – Я кивнул в сторону Валери.
– Ну, во-первых, она не моя, а скорее ваша подруга, насколько мне известно. А что касается спектакля, то потрудитесь объяснить, что вы имеете в виду?
В комнату вошел картавый. Он был умыт, следов крови на лице не осталось, хотя нос и верхняя губа, и без того крупные, отекли и стали совершенно безобразными. Картавый заметил мое любопытство по отношению к своей физиономии и прикрыл лицо мокрым носовым платком.
– В присутствии этого типа разговор наш далее невозможен, – сказал я.
– Да я тебе, динозавр, всю задницу на фашистский знак изорву! – прорычал картавый.
– Замолчи, – оборвал его адвокат. – И выйди.
Картавый послушался и, бормоча под нос угрозы, вышел из комнаты, с грохотом захлопнув за собой дверь.
– Так что вы имели в виду, говоря о спектакле? – напомнил адвокат.
– Арест Глеба. Необходимость во мне, как в свидетеле. Ложь, постоянная ложь Валери. Бессмысленные убийства ни в чем не виновных людей… Этого мало?
– Да, – кивнул адвокат. – Убийства не входили в наш план. Среди исполнителей всегда найдется какой-нибудь недоумок, который начнет проявлять инициативу. Инициативный дурак – страшный человек.
– Вы о картавом?
– Да, о нем. Ему поручили обеспечить вашу личную безопасность в Душанбе и ваш приезд сюда в назначенный день и час. Но он немного перестарался.
– Мне почему-то кажется, что вы не слишком переживаете по этому поводу.
– Вы правы, я не в трауре. Но чувство досады, которое я испытываю, вполне искренне… А почему вы не выпили за мой тост?
– Я не хочу пить с вами.
– Тогда выпейте с Валери. Мне казалось, что вы неравнодушны к ней.
– Вам в самом деле только казалось.
– Вы благородный человек, но весьма странный. Проделать столь рискованный путь – я полагаю, что без приключений не обошлось, – ради спасения девушки, к которой вы абсолютно равнодушны… Простите, но логики не вижу.
– Я часто в своей жизни совершаю бессмысленные поступки.
– А вот это зря. Каждый поступок должен быть ступенькой на пути к цели. Вот возьмите, к примеру, меня. То, что вы сейчас сидите напротив, – результат поступка, который для меня имеет огромный смысл.