Смеяна фыркнула, но оказалось, что ее названая мать как в воду глядела. В тот же вечер к Ольховикам явились гости из дальнего рода Чернопольцев.
– У вас, говорят, невесты хороши – нет ли и на нашу долю? – весело спрашивал краснолицый чернопольский староста по имени Легота.
В широкой медвежьей шубе, со всклокоченной темно-русой бородой и маленькими умными глазами он сам походил на бодрого и дружелюбного медведя. Несмотря на то что с ним приехал двадцатилетний внук, Легота еще выглядел молодцом хоть куда, и женщины подшучивали, спрашивая, не собирается ли он присмотреть невесту и себе.
Гости привезли Ольховикам бочонок меда, ложки и гребешки из резной кости, несколько хороших шкур, медвежьих и оленьих. Две новенькие, отлично выделанные рысьи шкуры предназначались лично Смеяне.
– Как раз под глаза твои янтарные, под косы золотые! – приговаривал Легота, разворачивая шкуру на лавке. – Внук мой сам добыл для тебя!
Он кивнул в сторону рослого парня с темно-русыми, как у деда, кудрявыми волосами ниже плеч и доброй, смущенной улыбкой. У парня оказалось красивое имя – Премил, да и сам он был неплох, так что Коноплянка почти не сводила с него глаз, теребя в руках платочек. Но Премил ее не замечал, – едва войдя, он сразу нашел глазами Смеяну и ни на кого другого почти не смотрел. Они, оказывается, встречались на купальских игрищах, после чего она и запала ему в сердце, но Смеяна не смогла его вспомнить: в те дни ее мысли занимал Грач и все, что с ним связано.
Но и теперь, как назло, Премилу не удалось произвести на невесту нужного впечатления. Когда она подняла на него глаза, в них стояли слезы.
– Вы их убили… – выговорила она с таким отчаяньем, что гости растерялись.
А Смеяна всхлипнула, уткнулась носом в рукав. Ей нестерпимо было видеть шкуру лесной красавицы-рыси, такой стремительной и сильной, и знать, что та убита!
– Или не ко двору подарок? – озадаченно спросил Легота. – А мы-то думали…
– За подарок вам поклон низкий, отдарим по чести! – Варовит поклонился. – А на девку не обижайтесь, она…
– Она у нас блаженная! – резко вставила бабка Гладина. – Сама не знает, чего несет! И чего ей надо, ума не приложу! Такие женихи, такие подарки – другая от радости до неба прыгала бы, а эта, вишь, нос воротит! Ну да ничего, у нас и другие невесты найдутся, поумнее!
Женщины в избе смущенно переглянулись, дед Добреня недовольно качнул головой.
– Прежде-то мы ее веселой видали! – сказал Легота. – Вот, внуку моему так на сердце запала, что мы и подумали: не брататься нам с Ольховиками, не кумиться, а посвататься бы…