Тренер чуть не поперхнулся. Оглянулся на Олю и Диму; развел руками:
– Ну что ты… Туда все хотят. Все будет в порядке… Удачи тебе… Чтобы все на новом месте было хорошо.
* * *
Девятнадцатого мая они получили свои визы.
Дима запомнил все как в угаре – длинная дорога в эту проклятую Варшаву, молоденький польский таможенник, который, узнав, что они едут за визой, рассмеялся и пожелал удачи…
Несколько очередей у посольства, фотограф, предлагавший услуги тем, кто не успел сфотографироваться… Сперва у них приняли документы, потом вызвали на интервью. Беседовали по-русски – через маленькое окошко; молодая приятная американка спрашивала, кто ждет их в Штатах, как и где они будут жить, где работать… Беседу завершила непривычная процедура клятвы: надо было поднять правую руку ладонью вперед и сказать «Да». Приятная собеседница очень напряглась в этот момент, видимо, у нее были особые инструкции относительно распознавания лгунов…
Говорят, по прибытии в Штаты, прямо в аэропорту, с них снимут отпечатки пальцев. К выходцам ОТСЮДА там относятся с подозрением: как если бы в колледж для преуспевающих, чистеньких, богатых детишек пустили трудного подростка с улицы. Разумеется, за ним глаз да глаз…
В пять часов того же дня им выдали визы.
Все трое не чувствовали ничего, кроме усталости; и, разумеется, красот Варшавы они так и не увидели.
* * *
Следующий месяц прошел в безумии, но в безумии теперь уже размеренном, вошедшем в колею, рациональном безумии, если так можно выразиться. Квартиру продали, вещи частью продали, частью сдали в комиссионки, частью роздали знакомым. Старая мебель, которую комиссионки не брали, переместилась к дяде Боре.
За неделю до отлета стало известно, что Женьку допустили до обслуживания матча «Динамо» с «Реалом». Прощальный жест тренера Олега Васильевича; впрочем, Женька отреагировал на него как-то подозрительно вяло.
Всю Женькину комнату занимал упакованный багаж – чемоданы и огромные полиэтиленовые сумки, в каких носят товар базарные торговцы. Димины вещи тоже были здесь, в общей куче; поверх вещей лежала скрипка в футляре, на ее вывоз пришлось оформлять специальное разрешение…
Все свои плакаты Женька аккуратно снял, частью раздарил, частью взял с собой. На голых стенах остался только постер – полупроглоченная цаплей лягушка душит своего палача…
«Никогда не сдавайся».
…Само собой получилось, что день накануне матча стал днем прощания. Приходили соседи – Ольга всем пыталась всучить какие-то вазочки, статуэтки, разрозненные чашки от разных сервизов. Приходили Олины сотрудники – пили на кухне водку, желали удачи, хлопали Диму по плечу.