Старая городская ратуша, серое, угрюмое чудовище с трехсотлетней историей, возвышалась над площадью Трех торговых улиц. Маленький отряд Фернана обогнул ратушу слева и углубился в хищное переплетение переулков Второй торговой улицы. Это была самая окраина города, и окрестные строения не отличались белизной стен. В основном здесь располагались одноэтажные домики с небольшими садиками и высокими заборами. Отсюда было рукой подать до моря.
Профессор Гартэ хоть и удивился визиту Фернана, но встретил гостя радушно. Раньше этот старый и седой человечек преподавал в городе Боллоде, но из-за сомнительных делишек, связанных с интригами в Ученом совете Университета, был изгнан и теперь прозябал в Эскарине. Он на свой страх и риск без разрешения Церкви[69] занимался наукой и подрабатывал переводами текстов. Жил Гартэ один, без семьи. Единственными собеседниками старого ученого были старая рыжая кошка и книги, которые профессор не продал бы, даже если бы умирал с голода. Книг в его маленьком домишке были сотни.
Фернан снял перчатки, бросил плащ на изрядно запыленный стул и сел. От предложенного вина отказался.
– Неспокойная неделя, – кашлянул старик. – Все словно с цепи сорвались. Того и гляди, вцепятся друг другу в глотки. Простите… вы ведь сюда приехали не за моим ворчанием…
В последней фразе звучал невысказанный вопрос.
– Вы сможете сделать перевод интересующих меня документов?
– Язык?
– Староиренийский, если не ошибаюсь.
– Это мой конек. – Гартэ усмехнулся в усы. – Я читал курс лекций по староцерковному. Очень мелодичная речь. Правда, теперь она считается мертвой. Бумаги у вас с собой?
– Да.
Старик вытер руки и осторожно, кончиками пальцев, взялся за документы. Изучил. На морщинистом лице промелькнуло изумление.
– Откуда это у вас?
– Вы что-то о них знаете?
– Нет, но часть очень старая. Могу ошибаться… это седьмой, быть может, шестой век.
– Мне сказали, что пятый.
– Вполне возможно… М-да… У вас появился доступ к церковным раритетам? Хм… – Все внимание Гартэ было приковано к тексту.
– А что вы можете сказать о другой части бумаг?
– Эти? – Шуршание страниц. – Судя по всему, кто-то решил пошутить. Они новые. Или же… – Быстрый взгляд на маркиза. – Писали клирики.
– Так вы беретесь?
Молчание. Старик не дурак и знает, что связываться с бумагами Церкви все равно что целоваться со змеей. Но ему нужны деньги, а Фернан всегда платил звонкой монетой. Жадность сражалась на дуэли с осторожностью.
«Василиск» не торопился. Ждал.
Наконец он услышал неуверенный ответ:
– Думаю… да. За два дня я справлюсь.