– На моем месте? – Хриплый смех. – А вот это ты видел?
Я услышал крик Джейн:
– Боже, Боб, у него нож! Только не это! Не снова!
– Заткни пасть, дамочка!
– Успокойся, парень, не нервничай. Ты пугаешь мою девушку. Что тебе нужно?
– Давай начнем с часов и бумажника. А там поглядим.
– Держи, – услышал я голос Боба. – Кстати, это «Ролекс», выручишь немало денег. А теперь дай нам уйти.
– Не так быстро, мистер. Я еще не закончил. Пусть твоя подстилка снимает колечки, живо! – Видимо, чудовище открыло бумажник Боба. – И это вся наличка? Одни карточки! И жалкие сорок баксов!
– Уж извини. Если бы знал, что нас будут грабить, снял бы с карточки побольше.
– Что, умник, шутить надумал? А? – Голос стал еще более угрожающим.
– У меня… у меня есть три доллара, – пискнула Джейн.
– А? Три бакса? Чтобы я шмотки в прачечную сдал, да?
– Но я не взяла из дома кошелек…
– Тогда хорошенько пошевели мозгами, дамочка. Может, на тебе какая цепочка под пальтишком, а? Браслетик? О, сережки! Это ж брюлики, да?
– Умоляю, только не сережки! Это подарок покойного отца! Он уже умирал, но все еще думал о своей дочке. Он подарил мне их на сорокалетие, настоял, чтобы я все-таки устроила вечеринку. Эти сережки очень мне дороги, мистер. Умоляю вас…
– Слушай, дура, плевать я хотел на твоего папашу! Ты что, разжалобить меня надумала? Давай эти чертовы серьги сюда!
– Но…
– Джейн, пожалуйста, сделай, что он просит. Это просто вещь.
– Держите. – Джейн шмыгнула носом. – Держите…
Я не мог выносить, когда Джейн плачет. Я всегда бросался к ней, облизывал лицо и глаза, пытался утешить.
Мое тело, будто само по себе, начало подгребать лапами к выходу из норы. Выглянув наружу, я понял, что меня могут спрятать от убийцы густые кусты. Очень осторожно я выбрался из норы и затаился в траве.
Сквозь листву я видел Джейн, прижавшуюся спиной к дереву. Ее лицо было заплаканным, но голова гордо вздернута.
Боб стоял чуть в сторонке, у него было лицо человека, который готов убить, но не имеет на это возможности.
Убийца стоял возле Джейн и плотоядно ее разглядывал.
– А чего, для своего возраста ты очень даже. Талия не расплылась, сиськи большие. – Бородач ткнул пальцем в грудь Джейн. – Я таких люблю.
– Убери от нее свои вонючие руки!
Убийца махнул ножом в сторону Боба. Это был даже не нож, а здоровенный тесак с меня длиной.
– Заткни пасть или я заткну ее тебе сам! Он говорил почти тоже самое, что и в день смерти моей первой хозяйки…
Когда я оказался в жилище Мэри, поначалу она не испытала ни малейшего желания дать мне постоянный кров.
Она любила рассказывать историю моего появления на свет. В рассказе фигурировала ее единственная дочь Шеннон, женщина, стеснявшаяся своего простого происхождения и стремившаяся во всем быть лучшей. У Шеннон была собака – чистокровная сука чихуахуа, отпрыски которой серьезно претендовали на чемпионство на всех существующих выставках. Так было до тех пор, пока эта сука не поддалась губительной страсти и не согрешила с помесью таксы. В результате родился я, заноза в заднице честолюбивой Шеннон.