Он лежал, погрузившись по шею в горячую воду, а в комнате полно было пара, когда дверь приотворилась и в щелку просунулась рука с небольшим пакетом, положив его на одну из стеклянных полочек.
— Завтрак будет через пятнадцать минут, — произнес голос Энни, и дверь снова закрылась.
В пакете оказалась дешевая бритва, пачка лезвий и тюбик крема для бритья. Брейди про себя улыбнулся и быстро намылил щеки. Когда он вышел из ванной десять минут спустя — свежевыбритый, причесанный, в твидовом костюме — он впервые за последние месяцы почувствовал себя цивилизованным человеком.
Стол был накрыт на двоих в эркере у окна, и к сахарнице была прислонена газета. Он сел и нетерпеливо развернул ее.
Он был на первой странице, в нижнем правом углу. Тюремные власти не вдавались в детали его побега. Здесь было краткое сообщение об обстоятельствах его дела, предупреждение, что он опасен, и интервью с начальником полиции Мэннингема, который был совершенно уверен, что преступник все еще в городе, и предрекал его скорый арест.
Фотография была переснята из его документов, и он рассматривал ее, слегка нахмурившись, размышляя, есть ли какое-либо сходство между ним и этим тощим, изможденным незнакомцем.
— Не очень-то похоже на вас, — сказала Энни у него за спиной.
— Может быть, это и к лучшему, — ответил он. — Не будут же они до бесконечности искать меня в Мэннингеме.
Она поставила перед ним яичницу с ветчиной и тарелку с целой горой гренок.
— Я не очень-то искусная повариха, — призналась девушка, усаживаясь напротив него. — Надеюсь, это все же удовлетворит ваши заокеанские вкусы.
Брейди широко улыбнулся.
— Лучше и быть не может. Я не был так голоден с тех пор, как еще мальчишкой ранним утром возвращался с рыбалки, с залива.
— А где это было? — спросила она.
— Недалеко от Кейп-Код, — ответил Брейди. — У моего отца была ферма на самом берегу моря.
— Мне всегда хотелось побывать в штатах Новой Англии, — сказала она.
— Пока вы не увидели нашей осени, считайте, что не видели ничего, — сказал Брейди. — На всем белом свете нет ничего подобного.
Они закурили, и он посмотрел за окно, сквозь мелкую сетку дождя на деревья в парке, глядя, как листья кружатся и облетают под легким ветерком и вспоминая о доме.
— Вы хотели бы когда-нибудь вернуться туда? — тихо спросила девушка.
Брейди кивнул.
— Смешно, но я собирался вернуться домой после стройки в Кувейте. Я получил письмо от своего шурина. Он архитектор, глава одной крупной бостонской фирмы. Он хотел, чтобы я работал у них.
— Может быть, вы еще и будете, когда все уладится.