Мучительно было не только то, что вода была холодная, как лед; нет, сами струи больно секли его тело. Брейди терпел это две или три минуты, потом попробовал открыть дверь.
Она была заперта. Он забарабанил по стеклу, и Карл удивленно нахмурился, указал на часы и покачал головой. Немец повернул вентиль, и струи забили еще сильнее, пока Брейди не скорчился на полу, задыхаясь, не в силах больше терпеть эту боль.
Когда дверь, наконец, открылась, он повалился на пол; немец поднял его, широко ухмыляясь и выставляя напоказ свои гнилые зубы.
— Как вы себя теперь чувствуете, мистер Харлоу?
— Не знаю уже, жив я или умер, — выдохнул Брейди. — Неужели это может принести мне какую-то пользу?
Немец опять ухмыльнулся.
— Нет, что вы, мистер Брейди. Зато это может сделать вас более покладистым.
Брейди даже не почувствовал удара — просто что-то взорвалось у него под ложечкой, и белые кафельные плитки вдруг поплыли ему навстречу.
Он был в сознании, так как слышал голоса, доносившиеся словно бы очень издалека, пока боль в нем нарастала, достигая немыслимой остроты, а после откатывалась, подобно волне при отливе. Тьма постепенно серела, и он увидел лампу прямо у себя над головой; она сверкала на потолке, словно чей-нибудь злобный глаз, и лучи ее рассеивались в тумане.
Боль прошла, и по телу стало распространяться тепло — чьи-то искусные руки массировали его мышцы на животе. Брейди застонал и попытался подняться. Чья-то рука оттолкнула его обратно, на спину, и хриплый голос с американским акцентом произнес:
— Ну, ну, спокойно, красавчик! Ты у меня будешь, как новенький!
Брейди закрыл глаза, на мгновение поглубже втянул в себя воздух, потом снова открыл их.
Над ним, наклонившись, стояла женщина — но такая, каких он в жизни своей не видывал. Длинные черные волосы обрамляли мужское лицо — грубое, массивное, с широким мясистым ртом.
Она была гораздо выше шести футов ростом; рукава ее белого халата были закатаны, выставляя на обозрение бицепсы, которым мог бы позавидовать даже борец.
— Кто вы такая, черт побери? — спросил Брейди.
— Сомс, — оказала она спокойно. — Вы, должно быть, ошиблись, перепутав мой пол, красавчик.
Брейди сел, растирая живот под ложечкой.
— Дас, вероятно, позвонил вам из Мэннингема?
Она кивнула.
— Никак не думала, что вам удается сюда добраться, прорваться через сети, расставленные на вас фараонами. Вы, должно быть, настоящий мужчина, красавчик.
Брейди с минуту поколебался.
— Здесь была девушка. Она пыталась увидеться с вами раньше. Что с ней?
Сомс усмехнулась.
— Я так и думала, что здесь есть какая-то связь. Она тоже ошиблась, перепутав мой пол. Сказала, что ей посоветовала ко мне обратиться какая-то пациентка, которой я якобы помогла. Естественно, это не прошло. Я работаю только с мужчинами.