– Скажи мне, чего ты хочешь. Я исполню. Правда.
– Я хочу, – она набрала в грудь побольше воздуха, – я хочу, чтобы ты забыл об этой проклятой войне. Чтобы ты… чтобы ты остался навсегда. Никогда больше не уходил, потому что…
Она запнулась, не зная, рассказывать ли ему свой повторяющийся страшный сон; потом собралась с духом и рассказала.
Аальмар молчал.
– Не война ищет тебя – ты ищешь войну, – девочка устало перевела дыхание. – Я не хочу все время ждать. И я не хочу быть твоей вдовой, Аальмар.
Снег прекратился; желтое пятно на месте луны сделалось ярче.
– Но ведь это мое ремесло, – сказал Аальмар глухо. Это мое дело, оно приносит мне деньги и славу, но главное дает возможность быть собой и проявить себя. Небо одарило меня даром полководца – разве разумно отвергать его? Разве есть для мужчины занятие почетнее, нежели быть воином?
Девочка потупилась. Рядом с его аргументами все ее слова покажутся по-детски наивными – и все же она решилась заговорить вновь:
– Для женщины нет более славного дела, нежели родить и выростить ребенка. Для мужчины нет дела почетнее, чем в совершенстве научиться убивать; разве в твой дом явились враги?
Она сказала это и низко опустила голову, опасаясь его гнева. Он и вправду долго, очень долго молчал; у самой дороги стоял чей-то маленький, наспех вылепленный зайчик.
– Тебе не дает покоя то поле, – сказал Аальмар тихо.
Она склонила голову еще ниже:
– Да…
– Напрасно я тогда согласился идти на поиски куклы…
– Нет, – она подняла глаза. – Не напрасно, Аальмар. Ох как не напрасно.
Из чьих-то ворот вывалилась на улицу полупьяная веселая толпа. Аальмар придержал шаг, давая плясунам возможность пробежать мимо; кто-то собрался было затянуть гуляющую пару в хоровод – однако, узнав Аальмара, тут же оставил свое намерение. Песни и смех отдалились и стихли, поглощенные снегом.
– Я не смогу объяснить тебе, – он тихо усмехнулся. Что это такое, когда сходятся на поле две воли… Две силы, состоящие из множества сил, тщательно выверенных, переплетенных… Как бьет в лицо ветер, как бешено летит конь, какая это завораживающая игра – сражение…
Теперь молчала девочка. Очень долго молчала; один за другим гасли, догорая, факелы. И мерно поскрипывала дорога под каждым шагом. И пристально смотрели снежные зайцы.
– Ты не убедишь меня, – сказал Аальмар со вздохом. – А мне не убедить тебя… Но не в этом дело…
Он замолк, будто оборвав себя. Тяжело нахмурил брови. Сжал ее руку в меховом рукаве:
– Я… Видишь ли. Раз уж так вышло… Я люблю тебя, малыш, и я обещал выполнить твое желание; знай же, что этот мой поход будет последним. Теперь я вернусь навсегда.