– Да, то же самое, пожалуйста.
Васильев еще раз посмотрел на свои руки и вдруг совершенно ясно осознал: выбора у него нет. Если он захочет выйти из игры, его убьют. И скорее всего не только его, но и всех его близких. Всех, кто ему дорог. Потому что долг слишком велик. Значительно дороже дюжины жизней. И ему нельзя сойти с поезда смертников, потому что тогда этот поезд рано или поздно раздавит и его самого, и его родных, и всех, кто с ним рядом: Олежка, Гарика, Таньку… Поезд никогда не остановится, и, пока им правят те, кто хочет взыскать долг, и он, Валерий Васильев, главный должник, и все, кто рядом с ним,– все равно что мертвы.
Валерий взял в руки тяжелую кружку, сдул пену, пригубил… Ни хрена! Он не умрет! И родные его тоже! Пусть лучше сдохнут те, кто тянет к ним паршивые лапы! Ни хрена! Это они умрут! Он будет убивать их подло, из-за угла. Душить, травить, рвать! Это он их убьет! И если понадобится – всех! Если понадобится, он выкинет с поезда всех и сам сядет в кресло машиниста.
Васильев поднял глаза и тяжелым взглядом обвел кафешку. Народу было довольно много, но два ближайших к Васильеву столика почему-то пустовали.
Валерий быстро допил пиво, бросил на стол полтинник и вышел на улицу.
«И еще я должен найти и прикончить ту суку, которая нас сдала!» – подумал он.
Таня открыла дверь так быстро, словно стояла рядом.
– Почему не спрашиваешь, кто? – укорил ее Валерий.
– А я знала, что это ты! – Девушка привстала на носки, чтобы его поцеловать.– Пиво! – уверенно сказала она.– Причем светлое.
– В самую точку.
– Здорово,– в коридоре объявился папаша, прошаркал на кухню.
– Он тебя побаивается,– сказала Таня.– Ты его не обижай, ладно?
– Постараюсь.
– Пошли ужинать.
Пока они ели, папаша дважды возникал в дверях, шевелил пористым носом и молча исчезал.
– Он что, жрать хочет? – спросил Валерий.
– Выпить.
– Понятно. А ты?
– А мы – потом. Ты наелся?
– Угу.
– Тогда пошли! – Девушка ухватила его за руку и потянула за собой.
Дверь комнаты захлопнулась за ними, щелкнул язычок замка.
– Оп-па! – Таня прыгнула на кровать.– Выключи свет!
Музыкальный центр втянул в себя компакт. Из колонок полилась незнакомая Васильеву музыка. Вязкая, тягучая, с вибрирующим ритмом. Хриплый голос неопозноваемого пола затянул:
– I need… I need… I… I…
Два фонаря на колонках тоже запульсировали. По стенам и потолку заметались цветные мечи.
– Нравится? – Таня стянула через голову свитер.– Ну иди же ко мне, что ты стоишь?
Валерий не сдвинулся с места. Он медленно расстегнул пуговицы, так же медленно снял рубашку, футболку…