– К нам…– просипел Родик.– Ай! – Васильев хлестнул его по надорванному уху.
– Ответ должен быть развернутым,– назидательно произнес Валерий.– Адрес, система охраны, количество стволов, понятно излагаю?
Петренко засмеялся.
– Железнодорожный проезд, от Лиговки налево, я покажу…
– Поехали,– скомандовал Васильев.– А то нашими жмуриками уже публика интересуется.
В подворотне-аппендиксе кучковался народ. Ни милиции, ни «скорой помощи» пока не наблюдалось.
«Волга» тронулась, но едва вывернула на Московский, как ее тормознул гаишник.
Васильев упер в бок Родика глушитель пистолета, но тот и не думал рыпаться: притих и съежился наподобие выдранного из раковины моллюска.
– Показать удостоверение? – спросил Васильев.
– Не надо. У меня универсальное.– Петренко приспустил стеклышко высунул руку с зажатой в пальцах зеленой бумажкой.
Всосалось. Ублаготворенный гаишник важно махнул палкой: проезжайте.
– Ты продолжай,– сказал Васильев Робику.– Мы тебя внимательно слушаем.
– Дом наполовину наш. Два подъезда. Двери стальные, с видеокамерами. При каждой – двое. И двое пацанов – на втором этаже. Двое, это если никого не прессуют, и Грустный уехавши. Грустный без охраны ни шагу. Он обычно на третьем этаже сидит. Он и, там, разные.
– Разные – это кто?
– Бухгалтерия. Секретарь. Юрисконсульт. Сегодня еще лепила придет, ну, доктор.
– Гляди, какие он слова умные знает! – удивился Петренко.– Слушай, я не пойму: ты у хозяина в санатории отдыхал или в другой академии учился?
– В другой,– буркнул Робик.– Я Лесотехническую академию кончил. С красным дипломом.
Петренко заржал:
– Видал, Валера? Красный дипломированный хряк!
– Вы меня не убьете? – настороженно спросил отличник Лесотехнической академии.
– Мы тебя зарежем,– пообещал Петренко.– Но…– Он выдержал многозначительную паузу.– Мы тебя не больно зарежем! – И снова заржал.
– Посмотрим на твое поведение,– обнадежил Робика Васильев.– Продолжай.
– Еще снаружи, бывает, пацаны тусуются. И в кафе напротив. Это наше кафе. Но туда больше к вечеру съезжаются. Что еще рассказать?
– Валера, дай ему в пятак,– сказал Петренко.
Васильев дал, хотя и не очень понимал: зачем?
Зато понимал Робик.
– В кафе всегда команда сидит. Шесть человек в полном прикиде. Если где что не так – они подваливают и разбираются. Это не наши, а какие-то чужие. Их только Грустный знает, а косят они под ОМОН.
– Значит, если из вашей хаты дадут сигнал, эти шестеро через минуту будут внутри? – спросил Петренко.
– Быстрее. Там бежать-то метров тридцать.
– Еще сюрпризы есть?
– Нет. Кого нам бояться? Мы ж на своей земле.