– Не очень,– признался Васильев.
– Нам нужны трупы,– сказал Николай Николаевич.– Нам нужен деморализованный, лучше всего – раненый соучастник убийства. И не надо ухмыляться. Высший закон в данном случае – интересы России. А интересы России требуют именно этого.
– Ладно,– сказал Валерий.– Я согласен, хотя предпочел бы дождаться Петренко.
– Пусть отдыхает,– сказал Николай Николаевич.– Вы справитесь. Тем более мы вам поможем.
– Это несомненно,– кивнул Валерий.– А теперь поговорим о цене…
– Стоять! – грубо сказал парень в камуфляжных штанах.– Хули ты тут делаешь?
– Стою,– лениво произнес Васильев, игнорируя направленный в живот ствол.
– Борода шутит,– процедил приятель целящегося, шагнул вперед и неожиданно нанес быстрый удар ботинком по щиколотке Валерия, с такой силой, что Васильев потерял равновесие и плюхнулся животом в грязный снег.
Парень с пистолетом наступил ему на поясницу, а второй тем временем быстренько ощупал.
– Чистяк,– сообщил он.
– Встать, козел! – скомандовал обладатель пятнистых штанов.
Валерий встал.
– Пошел! – Ствол с силой уперся ему в спину.
Валерий качнулся назад, отчего ствол еще глубже впился ему в спину, сделал шаг вперед… И вдруг резко повернулся, отчего пистолет скользнул вперед по кожаной куртке и уставился в пустоту. Его хозяин нажал на спуск, но крючок оказался заблокирован пальцем Васильева. Рывок – вопль – сокрушительный удар коленом – и утробное мычание, оборвавшееся, когда левый кулак Валерия сокрушил челюсть противника.
Его подельник ринулся в бой… и обнаружил, что пистолет приятеля направлен ему в живот.
– Грабки кверху и кру-гом! – велел Валерий.
Парень команду выполнил, но духом не пал.
– Ты, бля, ответишь, понял! – пообещал он.
– Понял, понял,– успокоил его Васильев и врезал рукояткой по стриженому затылку. От души врезал: щиколотка еще ныла.
Спрятав пистолет, Валерий подхватил пришибленного за ворот, отволок к двери ближнего гаража, привалил спиной. Не замерзнет. Не февраль – середина апреля. Зиме уже давно пора кончиться, достала уже…
Сунув пистолет в карман, Валерий вернулся к его бывшему хозяину. Обшарил его наскоро, обнаружил бумажник, пустую кобуру и «трубу». «Трубу» и бумажник забрал. Зачерпнув две пригоршни снега, Васек энергично растер «пострадавшему» уши. Парень очнулся и наверняка пожалел об этом. Ему было больно и обидно. А потом стало очень больно и очень обидно, когда он ответил матерщиной на вежливый вопрос. Урок пошел впрок. Обошлось без членовредительства.
– Молодец,– похвалил Валерий.– Лучше поступиться гордостью, чем некоторыми частями тела.