– Ковокли рвакли? – прорычала она, когда ее зрачки, перестав вращаться, остановились на девочке.
– Никовокли не рвакли... Ошибочка вышла... – пытаясь спрятаться за контрабасом, пробормотала Таня.
Голова ухмыльнулась, обнажив сточенные желтые зубы, каждый из которых был с добрый кулак. Кроме того, стало заметно, что между двумя передними зубами застряло что-то ужасно похожее на подошву от ботинка.
– Че за «никовокли», в натуре? – хрипло спросила голова. – Где магический отзыв? Тебя че, не предупреждали, что я могу разорвать того, кто незаконно пользуется волшебными предметами? Клочки по закоулочкам и, типа, все такое.
– Нет, меня не предупреждали, – быстро выпалила Таня, сообразив, что в этом ее единственное оправдание.
– Да ни в жись не поверю! А коль не предупреждали, значит, ты не ведьма, а одна из лопухоидов!
– Нет, я ведьма... То есть я... Погодите, я все объясню...
Таня в испуге попятилась и, надеясь, что голова исчезнет, поспешно провела смычком по соседней струне.
«Вжиангг!» – толсто прогудела струна. Нет, голова не исчезла, зато рядом немедленно возникла другая, еще более бандитская, чем первая, украшенная пушистыми фельдфебельскими усами.
– Где нежить? Вякли бякли обвивакли? – спросила она голосом, который резал слух, как наждачная бумага.
Таня ойкнула, испытав жгучее желание оказаться за сто километров отсюда или, на худой конец, просто провалиться под пол.
– Вякли бякли обвивакли? – нетерпеливо повторила голова.
– Здорово, Усыня! – гаркнула та голова, что появилась на лоджии раньше. – Думаю, пришла пора кое-кого слопать. Кого-то, кто вызывает нас, не зная простейшего магического отзыва...
. – Точно, Дубыня... Давно пора проучить этих зеленых ведьмочек! Будут знать, как путать заклинания!
– Да она и не ведьмочка небось, а одна из лопухоидов... Ненавижу, когда эти ничтожества воображают себя чародеями. Руки бы поотрывал тому, кто дает им волшебные инструменты...
Таня в страхе схватилась за смычок. Она хотела взмахнуть им, зная, что от этого видения порой исчезают, но случайно задела еще одну струну. «Ну вот, опять! Да что же это такое!» – подумала она, испытывая дурное предчувствие. И предчувствие не обмануло.
«Дррианггг!» – ехидно тренькнула струна, и тотчас третья голова, лысая, как бильярдный шар, выкатилась рядом с первыми двумя. Лицо у нее было плоским как блин, с таким же, как и у блина, множеством мелких пористых рытвин, глаза точно узенькие щелки, зато огромный рот протягивался от уха до уха. Явственно ощущалось, что голова эта если и не совсем тупая, то с придурью.